Не говоря ни слова, она налила ему джина с тоником — других напитков у нее под рукой не было. Он сделал большой глоток, подмигнул Шелли, отставил стакан и запустил руку в карман брюк.

Шелли настороженно следила за ним, как загнанная в угол мышь за котом.

Он вытащил из кармана пачку банкнот и бросил их на стол.

— Твое. Все полностью.

— Минус двести…

— Нет, — живо возразил Дрю. — Никаких минусов. Здесь все. Я сам пересчитал.

— Дрю, я не могу…

— Можешь. Джейми — член семьи… ну, почти… И отчасти я несу за него ответственность. Теперь вопрос закрыт.

— Я этого не заслужила, — с трудом произнесла она.

— Возможно, — согласился Дрю, но его губы опять тронула улыбка, и Шелли поняла, что должна сказать правду.

— Ты был прав, — призналась она и всхлипнула.

— Шелли, только не плакать! Я не хочу, чтобы меня растрогали твои слезы. — Внезапно его лицо сделалось серьезным. — Я прав насчет ненадежности Джейми?

Она покачала головой.

— Нет. Из-за чего я одолжила ему деньги… Ради демонстративной мести, выражаясь твоими словами.

— Понял. — Он откинул голову; глаза его были полузакрыты. — И по какому поводу тебе понадобилась демонстративная месть? — спросил он совершенно обыденным тоном.

— Я видела, как ты целовался с этой… — Следовало верно выбрать слово. «Девка» почему-то показалось неподходящим. — Женщиной. Тогда, на вечеринке.

Глаза Дрю широко открылись.

— Шелли, а почему это должно беспокоить тебя?

Она взглянула ему в лицо.

— А ты как полагаешь? Неужели мне нужно сказать вслух?

— Не обязательно. Хотя лично мне хотелось бы, чтобы ты это произнесла.

Ее глаза сверкнули. Не веря своим ушам, она выпалила:

— Что? Что я люблю тебя? Что я всегда тебя любила? Ты мог бы и сам догадаться!

Ответил он не сразу, лишь поерзал в кресле. Но его синие глаза оставались холодными, как море зимой.

— Что-то быстро ты влюбляешься! Вчера Марко, сегодня я.

Она вздрогнула. Сейчас, как никогда, требовалась осторожность.

— Я никогда не любила Марко.

— Да? — Дрю издал сухой смешок. — Просто провела с ним три года! Из чувства солидарности!

— Ты вправе иронизировать, Дрю. Но это не любовь. Любви не было. Для меня существовал только ты.

Наступило молчание. Шелли разглядывала свои ладони, не осмеливаясь посмотреть Дрю в глаза.

— Почему же тогда ты не вернулась раньше? Зачем оставалась с человеком, которого, как ты утверждаешь, не любила?

Теперь ей пришлось поднять взгляд, но она едва не содрогнулась, прочитав обвинение в его глазах.

— Когда же я могла?..

— Например, когда умерла твоя мама. — Его глаза с вопрошающей требовательностью смотрели на нее. — Я думал, что был нужен тебе.

— Нужен? — В отчаянии она опустила голову. — Конечно, Дрю, ты был мне нужен! Если бы ты хоть как-то дал понять мне, что я тебе нужна и желанна, я никуда бы не уезжала! А ты даже не стал говорить со мной, не нашел нужных слов. Как же я могла заговорить с тобой? Я ждала, что ты скажешь что-нибудь, что угодно, лишь бы я не разуверилась в том, что ты меня еще любишь! Ты ничего не сказал. Иногда я представляла себе, что ты приедешь за мной в Италию…

— Я не мог приехать, потому что ты жила с другим мужчиной! — воскликнул Дрю.