Айлин рассмеялась, и ее смех прозвучал, подобно пению птиц.

— Ах, мистер Уиккер, вы романтик! Даже будь моя мама жива, я сомневаюсь, что у нас хватило бы денег на лондонский сезон. А если в наших краях и остался какой-нибудь подходящий холостяк, еще надо было бы поискать его.

— У вас просто не было возможности.

Против этого Айлин нечего было возразить.

Она вспомнила, как тоскливо было час за часом, день за днем, месяц за месяцем проводить у постели больного, который ворчал и кричал на нее, а никому из посторонних не позволял переступать порог их дома.

У ее отца всегда был вздорный характер, а после того несчастного случая он приходил в ярость при одной мысли, что кто-нибудь увидит или пожалеет его.

За все это время Айлин видела только доктора, мистера Уиккера, да иногда одного-двух местных фермеров.

— Это было тяжело, — честно призналась она, — но не думаю, что лучший выход для меня — поселиться в деревне. Пятьдесят фунтов не могут вечно спасать меня от голода, а ведь нужно еще кормить Пегаса.

В ее голосе прозвучала такая тревога, что мистер Уиккер сказал:

— Да, конечно, нельзя забывать о Пегасе.

Затем, как будто ему в голову пришла какая-то важная мысль, он наклонился к Айлин и серьезно произнес:

— По правде говоря, леди Айлин, у вас нет иного выхода, кроме как остаться здесь. Больше некому смотреть за домом и за всем поместьем. Мне кажется, новый герцог должен понять, насколько вы можете быть полезны.

— Сомневаюсь. Скорее всего герцог поведет себя, как и большинство людей на его месте. Новая метла всегда чисто метет. Вряд ли ему захочется, чтобы кто-нибудь сидел у него на шее и постоянно напоминал о том, как здесь все было раньше.

Поверенный ничего не ответил. Помолчав, Айлин продолжила:

— Впрочем… иного выбора у меня… все равно… нет?

— Боюсь, что так, и, честно говоря, леди Айлин, вы не можете жить, предоставленные сами себе. Вы понимаете меня?

— В этом месяце мне исполнится двадцать один.

— Даже в столь почтенном возрасте, — с улыбкой сказал мистер Уиккер, — вы не можете жить самостоятельно, или, как вы собрались, сами зарабатывать себе на жизнь.

— Не правда ли, смешно, — проговорила Айлин, — что, хотя я хорошо образованна и, без ложной скромности, весьма начитанна, всех моих способностей недостаточно, чтобы самостоятельно прокормить себя!

— Не пристало леди самой зарабатывать на жизнь.

— Конечно, большинство молодых леди предпочитают играть на пианино, рисовать или развлекаться с друзьями. Но я не могу позволить себе подобную роскошь.

Мистер Уиккер вздохнул:

— Боюсь, вам все-таки придется попросить нового герцога позаботиться о вас. В конце концов, для главы семейства в этом нет ничего из ряда вон выходящего.

Айлин слегка вздрогнула.

— Я никогда не думала о нем как о главе семейства. А что если после приезда герцога все родственники, которых я не видела годами, тоже явятся сюда в расчете на его кошелек?

— Ну, тогда остается только надеяться, что этот кошелек достаточно толст! — несколько цинично произнес мистер Уиккер.

Айлин вскочила с кресла.

— Я так не смогу! Не смогу быть в тягость кому бы то ни было, и… уж тем более тому, кого ненавидел мой отец!..

Будто бы снова она услышала голос отца, метавшегося в постели:

— Понимаешь ли ты, что сынок Роланда скоро займет мое место, а они оба скользкие, как ужи! Я ненавижу Роланда. Он всегда обманывал меня еще в Итоне… Не удивлюсь, если он приложил руку к убийству Дэвида!

— Пожалуйста, папа!.