До того как Джулия умерла, мы однажды совершили ошибку: слишком быстро зашли слишком далеко… Это была непростительная ошибка с моей стороны… Прошло всего две недели с тех пор, как мы стали встречаться официально, и однажды Колдер остался ночевать у Кела. Мы с Лейк вернулись из кино и пошли ко мне. Началось все на диване, и очень скоро нам обоим совершенно расхотелось останавливаться. До секса дело не дошло – точнее, не успело дойти, потому что в самый неподходящий момент на пороге появилась Джулия. Она была в ярости. А мы до смерти испугались. Лейк на две недели посадили под домашний арест, и мне запретили с ней видеться. За эти две недели я извинился перед Джулией миллион раз, не меньше…

Джулия усадила нас перед собой и заставила поклясться, что мы подождем хотя бы год. Она купила Лейк противозачаточные таблетки, а меня заставила дать ей слово, глядя в глаза. Ее волновало не то, что ее восемнадцатилетняя дочь чуть было не потеряла девственность, – Джулия была разумным человеком и прекрасно понимала, что рано или поздно это произойдет. Ее задело, что я собрался переспать с Лейк всего через две недели. Я чувствовал себя жутко виноватым и готов был пообещать Джулии все, что угодно. Еще она хотела, чтобы мы подавали только хороший пример Келу и Колдеру, и попросила нас не ночевать друг у друга дома в течение этого года. После смерти Джулии мы сдержали слово – скорее из уважения к ее памяти, чем из каких-либо других соображений. Видит Бог, иногда это тяжело… Всегда тяжело.

Мы об этом не говорили в открытую, но на прошлой неделе исполнился ровно год с тех пор, как мы дали слово Джулии. Я не хочу торопить Лейк: она должна сама решить, когда придет время, поэтому я этот разговор не заводил. Она тоже. Ну и к тому же у нас практически не было возможности остаться наедине.

– Точка возврата! – Лейк произносит заветные слова и встает. – Увидимся завтра вечером. В семь. Не опаздывай.

– Найди телефон и напиши мне «спокойной ночи», – отзываюсь я.

Она открывает дверь, оборачивается и, медленно пятясь назад, шепчет:

– Еще раз…

– Я люблю тебя, Лейк!

Уже почти семь. Иду в ванную, чищу зубы, потом забираю ключи и куртку и сажусь в машину. Лейк стоит у окна и подглядывает за мной. Вряд ли она догадывается, но мне прекрасно видно, когда она наблюдает за мной из окна. Я заметил это еще в первые месяцы нашего знакомства, когда мы не встречались официально. Каждый день я приезжал домой и видел ее тень в окне. Вот что давало мне повод надеяться, что когда-нибудь мы все-таки будем вместе: ведь она не забывает меня! Но после нашей стычки в кладовке она перестала подходить к окну, и тогда я решил, что все пропало и мне ее уже не вернуть…

Задним ходом выехав из своего двора, я подъезжаю к ее дому, выхожу из машины, не выключая двигатель, обхожу ее и открываю пассажирскую дверь. Сев обратно за руль, я чувствую, как в машине запахло ее духами: запах ванили, мой любимый!

– А куда мы едем? – спрашивает она.

– Увидишь. Это сюрприз, – трогаясь с места, отвечаю я.

Вместо того чтобы свернуть на улицу, я заезжаю обратно в свой двор, выключаю двигатель, выскакиваю из машины и открываю пассажирскую дверь.

– Уилл, ты что делаешь?!

– Мы на месте, – коротко сообщаю я и за руку тяну ее из машины, с восторгом наблюдая отражающееся на ее лице замешательство.

– Значит, ты пригласил меня на свидание к себе домой? Уилл, я же полночи думала, что надеть! Нет уж, давай куда-нибудь пойдем, – скулит она.

– А вот и нет, – смеюсь я, беру ее за руку и веду в дом.