— Ага, знаю — заплати таксисту, и он довезет куда надо.

— Вроде того. Получается, они спустились с гор и двигались на юго-запад, прежде чем вышли к этим местам?

— Она так говорила.

— Она вообще нормальная?

— А разве можно остаться нормальной, несколько месяцев питаясь муравьиными яйцами и напиваясь водой из луж?

— Плохое забывается, так что со временем отойдет. Я к тому, что она могла ошибиться.

— Не знаю. Вряд ли. Вроде в таких вопросах она очень даже нормальная. То, что от обуви отвыкла и разучилась спать под крышей, — совсем другое. А чего ты так возбудился из-за ее слов?

— А ты сама подумай — вот откуда все прочие выходили? Уж точно не с того направления. Северо-восточнее поселка хребет тянется, он уходит почти точно на север. В предгорьях резко обрывается, но дальше высоты настолько серьезные, что никто в лоб на такой не полезет. Если предположить, что все наши оказались по одну сторону главного хребта, получится, что эта группа пришла с другой. А что, если она там не одна? Что, если здесь полно людей? Наших людей.

— Не знаю насчет наших, но ваксов тут точно полно, они бы не дали людям освоиться здесь в больших количествах. Сам прекрасно понимаешь, вспомни, какими слабыми мы были в самом начале, когда только спустились.

Снизу послышались шаги, и голос Кири, гулко отдаваясь в стенах башни, внес свою лепту в обсуждаемое:

— Если местные ваксы такие же, как наши, может, женщины и детвора остались. Они только мужчин валят почти без вариантов. Получается, Рогов, мы тут можем спасти из тяжкой неволи немало ласковых цыпочек. Возникнет некоторый демографический дисбаланс, и в связи с этим нам неизбежно придется задуматься о многоженстве. Если кому-то это покажется неправильным, готов себе вместо двух взять трех, а то и четырех. Так сказать, пойду на жертвы ради других. Рогов, в свете вышесказанного своих лишних не желаешь уступить? Ты ведь мне лучший друг как-никак.

— Только ноги не забудь им вымыть, как я слышал, у них с ногами проблемы.

— Договорились.

— Кэт рассказала, что видела еще одно зарево. Точно на западе. Быстро занялось, быстро исчезло. На праздник не похоже, будто специально загадки загадывают.

— Эти волосатые не такие гении, чтобы нас озадачивать. Думаю, тут все объясняется просто.

— А именно?

— Что быстро и ярко горит, а потом так же быстро превращается в пепел? Я тебе, тугодуму, отвечу — поселок дикарей. У них там излюбленный материал — тростник сухой да жерди тонкие. Бревен нормальных почти нет, да им и рубить их особо нечем. Поднеси спичку — и все это вспыхнет быстро и очень весело. А потом раз — и только пепел да угли тлеющие остаются. Там нечему долго гореть, все равно что стог свежей соломы подпалить.

— Хочешь сказать, что у них тут какие-то свои разборки?

— Рогов, а тебя ни капли не удивил размер вчерашней толпы, которая так радостно гоняла нас по осточертевшим горам?

— Ну… в принципе мне показалось странным, что их так много. Никогда столько волосатых в одной куче не видел. С другой стороны, откуда мы можем знать о всех тонкостях здешних религиозных церемоний? Вдруг у них как раз большой слет намечался, который раз в год проводится? Собрались с нескольких поселений, и нам не повезло на них наткнуться.

— Может, и так. Только на капище том вообще никого не было в тот момент, когда мы его нашли. И ни одного свежего следа. И вдруг там оказывается такая орава. Дело в том, что она никак не могла прийти из одного поселения. Может, набирали из десятка деревень или около того, ну уж никак не меньше пяти или хотя бы четырех. Ты наших ваксов вспомни, они на любой сбор торопятся, будто в очередь на кастрацию.