– Я приказываю говорить!

Ян медленно сосчитал до пяти и сказал:

– Да, сэр.

Это было очень слабой местью, но пока и этого было достаточно. Ян проглотил возбуждающую таблетку и постарался не тереть больные и слезящиеся глаза. Рубку управления освещало лишь слабое сияние красных ламп. Звезды заполняли экран обзора, мерцающий текст и графика детекторных аппаратов появились на мониторах. Сейчас они проходили через внешнюю сеть, и очень скоро их доклады будут еле доноситься из этого участка пространства. Ян, хотя и не получил указаний от Сергуда-Смита, знал точно, что ему делать в этой ситуации.

Они уходили от Земли на полной скорости, уходили в пространство, в строну атакующего флота. Здесь был уже предел действия орбитальных радиотелескопов. Здесь уже корабль ИП-256 искал признаки приближающегося повстанческого флота. Яну следовало держать себя в руках и не раздражать более капитана Лестрапа. Он стыдил себя за потерю самоконтроля, за то, что посмел оказать немое противодействие. Как только капитан вернется на вахту, он извинится перед ним. После этого Ян сделает все, от него зависящее, чтобы создать себе репутацию хорошего космонавта, и будет выполнять в точности то, что от него потребуют. Пусть даже для этого будет нужна невероятная воля. И так будет, пока они не определят точное положение нападающих и не будут в этом полностью уверены.

А когда это случится, Ян с удовольствием воспользуется возможностью, отрезав метровый кусок электрического провода, удавить этого солдафона, этого сукиного сына.

– Прекрасно помещается, сэр. Я уже записал на диск и продублировал на молекулярных ячейках. Проверил и то, и другое – все идеально...

– Дай-то бог, дай-то бог, – свирепо пробормотал капитан Лестрап. – Сейчас становлюсь на обратный курс. Как только главная антенна будет доставать до Земли, посылай сообщение на максимальной мощности. Понял?

– Полностью, сэр. Именно этого момента я и дожидался.

В голосе Яна прозвучала нескрываемая радость. При этом он тщательно намотал концы толстого провода на ладони. Он проверил провод рывком на прочность и задумчиво посмотрел на него. Приблизительно семьдесят сантиметров в длину: этого достаточно вполне. Не выпуская проволоки из ладоней, он отстегнул от кресла и оттолкнул в сторону пилота, на полпути развернувшись, чтобы голова и вытянутые реки были впереди.

Лестрап краешком глаза заметил движущуюся к нему фигуру. Он обернулся и успел бросить лишь один-единственный взгляд, прежде чем вокруг его шеи оплелась проволока, и Ян тут же затянул ее.

Ян продумал эту операцию очень тщательно и в течении долгого времени, продумал в деталях каждую ее часть. Сильное сдавливание петли, короткий хруст, который означал, что у капитана сломана шея. Он не хотел его убивать, достаточно было его обезвредить. Борьба была безмолвная, сопровождаемая лишь дыханием Яна. Капитан, конечно, уже не дышал. Он немного сопротивлялся, но ничего не мог поделать. Глаза его закрылись, а тело очень быстро обмякло. Ян расслабил удавку, готовый вновь стянуть ее в любую минуту, если капитан зашевелится. Тот не шевелился, он был в глубоком обмороке, дышал хрипло, хотя и тяжело, на шее резко пульсировала жилка. Отлично. Ян связал проволокой руки офицеру за спиной, другим концом стянул лодыжки. На запястьях у капитана было еще достаточно проволоки, чтобы привязать его к дальней переборке, подальше от выхода.

Первый шаг сделан. Ян не стал даже смотреть на приборную доску. Он достаточно хорошо изучил управление во время своих одиноких вахт и очень быстро понял, что не следует браться за дальнейшее пилотирование и запрашивать из памяти соответствующие инструкции. Это требовало обширных специальных познаний. Следовательно, надо было полагаться на простой и древний закон Ньютона – все, что движется, стремится остаться в движении по прямой и с постоянной скоростью.