Нежно погладив пальто рукой, я сняла его с крючка и набросила себе на плечи, перебросив меч из одной руки в другую. От пальто все еще пахло перцем и медом, памятью об острой, как шипы, ауре шамана.

Я глубоко вздохнула, втягивая в себя запах нашей с Джейсом энергии, запах шамана и полудемона; горький запах моего провала отравлял каждый глоток, каждый кубический дюйм кислорода. Затем я медленно вышла из комнаты и тихо прикрыла за собой дверь, словно боясь разбудить спящего.

Пришло время отдавать мертвым их дань.

Повернувшись, я спустилась по лестнице, на минуту задержавшись возле ниши. Вытащив из-под статуэтки бога черную шелковую тряпку, завернула в нее фигурку Анубиса и, пробормотав извинения, сунула бога в сумку. Затем взяла в руки лакированную урну, в который раз удивившись ее тяжести. «О Джафримель, прости меня. О боги, простите мне все, что я сделала, и все, что собираюсь сделать».

Щеки вновь стали мокрыми. От колец сыпались золотые искры.

Держа в одной руке урну, а в другой меч, я вошла в столовую. Заглянула в кухню, бросила прощальный взгляд на обеденный стол, заваленный школьными ежегодниками. Оказывается, я забыла выключить кофеварку, у которой не было автоматического отключения. От запаха готового кофе у меня засосало под ложечкой.

«И что за чудище, дождавшись часа…» – прозвучал откуда-то из далекого детства голос Льюиса. Эти стихи я обожала, от них у меня просто волосы вставали дыбом.

«Все рушится, основа расшаталась…»[7].

Я взглянула на свой алтарь, на алтарь Джейса, на свой любимый диванчик, на растения, которые Джейс холил и лелеял, пока я была в отъезде, а в отъезде я была постоянно. Затем глубоко вздохнула, а когда выдыхала, внутри у меня что-то пискнуло, потому что мой взгляд снова упал на конверт из тонкого пергамента с красной восковой печатью.

Каблуки стукнули в пол. Я почувствовала запах дыма.

И вытащила меч.

Клинок вспыхнул голубым огнем, руны задвигались, реагируя на мою волю, словно я потратила месяцы, поглаживая мой меч и заряжая его энергией.

Джейс…

Его имя душило меня. Я не могла произнести его вслух.

Впервые Анубис не позволил мне войти в царство смерти. Повелитель смерти не стал заключать со мной сделку, и я не смогла спасти Джейса, даже обладая силой демона, поскольку тело Джейса было искромсано, а его внутренности были вывернуты наружу и разрезаны на части. Если бы я собрала все силы, которые у меня были, если бы я даже восстала против самой смерти, я и тогда не смогла бы вернуть Джейса. Если бы рядом с ним оказался седайин, то, возможно, он смог бы что-нибудь сделать, у меня же не было таких способностей. А может быть, душа Джейса просто устала жить и с радостью покинула тело, а вместе с ним и этот жестокий мир?

Сколько же ошибок я совершила за последнее время! Я не успела остановить Сантино, и он убил Дорин, и если бы Джафримель не наделил меня демонской силой, то Сантино убил бы и меня, и тогда справиться с ним не смог бы даже Люцифер. А теперь я не смогла спасти Джейса, который бросился вперед, чтобы закрыть меня собой, и погиб от руки Мировича, разделив печальную участь тех, кто пережил «Риггер-холл».

На конце меча вспыхнул глиф – маленький ярко-красный шарик. Этот знак называется «кайхен» или «факел», один из Великих Глифов Разрушения, которые используются крайне редко.

«Я не люблю тебя, – сказала я Джейсу, когда мы вернулись из Рио.