— Почему был? — спросил Орлов.

— Он уехал… Улетел…

— Далеко?

— Наверно, за границу.

— Откуда вы знаете, что улетел? И почему за границу?

— Витек проследил. А этот человек — иностранец.

— А кто такой Витек?

— Мальчишка с нашего двора. Ему двенадцать лет.

— И когда же это было?

— Тоже год назад.

— Расскажите об этом подробнее… Минутку, я, с вашего разрешения, включу магнитофон.

Орлов не ожидал появления в следственном деле иностранца. Вопрос о пожилом поклоннике Светланы Суховой он оставил пока в стороне, а сейчас внимательно слушал Алексея. Выяснились любопытные детали.

Заканчивая свой рассказ о том, как они с Витьком разыскали Светлану в кафе, Леша вспомнил и странный случай с человеком, потребовавшим засветить пленку.

— Что это был за человек? — спросил Орлов.

— Немолодой уже, постарше вас намного.

— Но он как-нибудь вам представился?

— Книжечкой помахал, удостоверением.

— Что за удостоверение?

— Красная книжечка такая. Мы в нее не заглядывали.

Наступило молчание. Орлов выключил магнитофон и закурил.

Леша, словно нащупывая ускользавшую мысль, задумчиво произнес:

— Да, тут еще вот что, товарищ…

— Меня зовут Михаил Петрович.

— Михаил Петрович, я когда Свету фотографировал, по-моему, этот тип за соседним столиком сидел, он в кадр попал.

— Пленка у вас цела?

— В том-то и дело, что нет.

— Тоже пропала?

— Да. Не знаю как.

— Когда обнаружили пропажу?

— Приблизительно тогда же. Как ключ исчез. Прошлым летом. Кажется, в июле.

— Только эта пленка и пропала?

— В том-то и дело.

— А замки в квартире целы?

— Один раз мать жаловалась, что ключ заедает. А потом — ничего.

Орлов почувствовал, что здесь завязывается какой-то узелок.

— Хоть одна карточка у вас осталась? Вы же, наверное, печатали с той пленки.

— Две штуки Светке отдал, а одну… — Леша закусил губу и вдруг вспомнил: — Точно, одна карточка должна остаться. Я стенгазету хотел вывесить, а потом не стал… Если мать не выбросила, она под тахтой должна лежать.

Орлов не пожелал уточнять, о какой стенгазете речь. Он взял трубку телефона, набрал номер:

— Машину мне. — И, положив трубку, сказал Леше: — Поезжайте домой, привезите вашу стенгазету.

…Пока Леша ездил за газетой, помощник Орлова привез с электролампового завода Сергея Степановича Парфентьева.

— Вы можете подтвердить, что у Алексея Дмитриева пропал гаечный ключ? — спросил Орлов.

— Да. Пользовался им. А потом он пропал.

— Вспомните, пожалуйста, когда именно вы спрашивали ключ у Дмитриева в последний раз.

— Точно не помню, а было это прошлым летом, в июле, а может, в августе.

Составив протокол и дав подписать его Парфентьеву, Орлов сказал:

— Спасибо. Всего доброго.

Едва Парфентьев покинул кабинет, вернулся Леша. В руке он держал сложенный вчетверо лист ватмана. На ходу развернув его, Леша положил лист на стол перед Орловым.

— Вот. Хорошо, на сгиб не попала, — сказал Леша, ткнув пальцем в фотокарточку.

— Который он? — спросил Орлов.

Леша снова ткнул пальцем.

— А вот, со стула поднимается.