Гном рассудительно пожал плечами.

    – Подождем! А там видно будет!

    Махнув рукой, я стала, не отрываясь смотреть на Владыку, пытаясь включить свои новые способности и «телепнуть» ему пару приветственных фраз – бесполезно! Как ни старалась, толку – ноль! Не обращая ни на что внимания, он увлеченно разговаривал с низкорослым ярко-рыжим гномом в массивной короне.

    Меж тем действо началось. Жрецы уселись позади старика. Из-под белоснежной накидки в руках второго появился инструмент, напоминающий маленькую арфу. Прижав его одной стороной к подбородку, он опустил голову и неспешно начал перебирать пальцами струны, рождая необычную красивую мелодию со странным, изломанным ритмом.

    Секунду спустя в струнные переливы вплелся на удивление молодой и высокий голос оракула.

    Солнце – пламенно-белый шар. Ангел раненый вышел к нам

    И, вещая нам глас святой, указал на путь под горой.

    Было трое лишь нас тогда. Стало ветрено. Вдруг гроза

    Кошкой черной ворвалась в дом, ангел белым стал серебром.

    Раскрылатился молний бег – было трое лишь человек.

    Им в той долгой войне годин не добавилось бы седин.

    И один на пути меж гор, позабыл про тот разговор.

    Он сбежал на изломы скал, там и сгинул. Стал нем и стар.

    Двое вышли из тех невзгод. Вечность помнит про тот поход.

    Вечность знает про тень венца и хранит всю печаль отца.

    Двое вышли из темных стран, двое вынесли горе ран.

    Утешали друг другу боль, пили, ели глазную соль.

    И один светлой птицей стал, он парит над простором скал.

    Он поет о другом святом, тот, что был за любовь казнен.

    За того, кто вознесся в свет, за кого плачет быль и бред.

    Ангел вспомнился им во сне, в той заоблачной стороне.

    Повелев им идти опять, за любовь – умирать!

    Пророчество или, скорее, песня закончилась, но звуки струн еще несколько мгновений словно туманом окружали арену, пока не растаяли в звенящей тишине.

    На площадку вышли еще два жреца. Их невысокий рост с лихвой компенсировали широченные плечи. Судя по всему – гномы. Молча подхватив, они поволокли старика за занавес. Народ отмер и в ожидании кровавого обряда зашумел.

    Жрецы, сидевшие изваяниями, поднялись. Забрав из рук товарища «арфу», обнаженный по пояс жрец исчез за занавесом и вскоре, с каменным грохотом выкатил большой неровный диск, одну сторону которого скрывала темная ткань. Взгромоздив его на возвышение, он немного повозился, что-то щелкнуло, и круг остался стоять как влитой.

    Снова исчезнув, он тут же появился, неся большой топор с широким