– Понял.

– Идем.

Побывав у фотографа, офицеры распрощались, и Кулагин отправился домой. Странно, но Пузырев не забыл о нем. У дома Павел увидел его «Тойоту», из которой со стороны водителя вышел его одноклассник.

– Привет, Паша, а я тебя уже час жду.

– Дела были, мог и позвонить, если бы удосужился в кафе взять номер телефона.

– Как-то из головы вылетело.

– Адрес мой откуда узнал?

– Сам-то подумал, что спросил?

– А, ну да, школьные годы, мы постоянно здесь собирались, только ты бывал нечасто, мама не пускала.

– Не надо, Паш, умерла мама.

– Извини, не знал. Прими соболезнования.

– Спасибо. – Пузырев указал на белую «семерку»: – Это твой драндулет?

– Это моя машина, – недовольно ответил Кулагин.

– Нет, Паш, это не машина, но… как говорится, каждому свое. Возможно, скоро ты сменишь тачку.

– Знаешь о продаже гаража?

– Какого гаража? – поднял на него удивленные глаза Пузырев.

– Не знаешь. Ну, и ладно. С чем приехал? Неужели работу подобрал?

– Угадал.

– Тогда поставь свой внедорожник на площадку за будкой, и пойдем ко мне, поговорим.

– Он и здесь никому не помешает, – ответил Пузырев и, поставив «Тойоту» на сигнализацию, добавил: – Ну, что ж, пойдем. Кофе угостишь?

– У меня растворимый.

– Ничего, и растворимый пойдет.

Бывшие одноклассники поднялись на второй этаж.

Пузырев прошелся по квартире, пока Кулагин делал кофе. Войдя на кухню, проговорил:

– Да, не апартаменты.

– Что имеем.

– Не ценит Родина своих героев. Ты на службе молодость отдал, а имеешь что? Вот это?

– У тебя, наверное, особняк?

– Ну, особняк не особняк, но коттедж в спальном районе, в микрорайоне Северном, двести шестьдесят квадратов.

– И бассейны есть?

– Нет, не стал бассейны делать, возни с ними в обслуживании много, сауну организовал, с небольшим водоемом рядом.

– Молодец, нечего сказать.

– Главное, Паша, оказаться в нужное время в нужном месте.

– Это точно. Ты оказался, я нет. Каждому свое. Пей кофе.

– А ты пока блокнот с ручкой приготовь, пригодится.

Пока Пузырев пил кофе, Павел принес старый ежедневник, еще со школьных времен, и ручку, которая, пролежав в секретере не меньше пяти лет, как ни странно, находилась в рабочем состоянии.

– Короче, так, Паша, есть одна работенка, – начал Пузырев. – Сезонная, но сезон может продлиться на неопределенное время.

– А если перевести сказанное на русский язык?

– У меня водила одного депутата областной Думы постоянно масло берет для своей тачки. Так вот заезжал он ко мне вчера, я поинтересовался, как Владимир Сергеевич поживает. Это депутат, значит. Юрик, водила, ответил, а как он может поживать, если «бабок» немерено имеет? Отлично поживает. Я спросил, признаюсь, так, между прочим, нет ли у господина Старикова работенки какой?

– А Стариков это кто?

– Да депутат тот же, Стариков Владимир Сергеевич.

– У него бизнес есть?

– Хрен его знает, что у Старикова есть, но денег много. Такое поместье себе отгрохал у деревни Светлое. Помнишь, мы туда на озеро ездили? Вот у него особняк квадратов в пятьсот, с башнями, колоннами.

– Давай к теме, Валер!

– Ну, значит, спросил я, а Юрик и говорит, нужен вроде человек на сезонную работу в это самое поместье.