— Бетт, послушай меня: я слышал, как девочки жаловались, что у Бабника больше рук, чем у осьминога, и что он может быть очень грубым, если выйдет из себя. Подумай хорошенько и найди себе порядочного парня.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, Кевин Томас. Лютер хороший парень, и он пригласил меня на свидание.

— Послушай, Бетт, его не просто так прозвали Бабником. Он заработал это прозвище не на футбольном поле. Еще в шестом классе ребята застали его в туалете, занимающегося кое-чем. У него мысли только этим и заняты, и моя сестра не будет встречаться с ним! — лицо Кевина покраснело от гнева, уши горели.

— Я не позволю, чтобы мною командовали, Кевин. Почему я должна тебя слушаться? Тебе совершенно безразлично, о чем я думаю! Ты собираешься работать на мистера Хэрриса вместе с этой прилипалой Джуди Эванс.

— Скажи, куда тебя пригласил Бабник? — спросил Кевин, пытаясь перевести разговор на другую тему.

— В кино. В «Данстэне» идет фильм, который я давно хотела посмотреть. С участием Барбары Стрейзанд, — недовольно ответила Бетт.

— Вот что я скажу, Бетт: я сам свожу тебя в кино. Согласна? — умоляюще спросил Кевин.

— О, Кев, ты лучший брат в мире! Ты действительно пойдешь со мной в кино? Когда? — Бетт бросилась к нему и повисла у него на шее, ожидая, что он тоже обнимет ее.

— Как насчет пятницы? Я попрошу машину у папы. Хорошо?

— Отлично! — воскликнула она, еще крепче прижавшись к нему, осознавая, что под халатом у нее ничего нет.

— Ну ладно, а теперь уходи отсюда, — он подтолкнул ее к двери. — Мне еще нужно позаниматься, и я хочу завтра встать пораньше.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Кейдер Хэррис спокойно сидел на упаковочной коробке, не делая ни малейшего усилия, чтобы встать и ответить на телефонный звонок. Когда кто-то звонит в такой безбожно ранний час — семь тридцать утра, — это может означать только одно: ему хотят сообщить что-то неприятное. Он вытянул сильную, мускулистую шею и вытер пот со лба. Кейдер пришел в магазин всего несколько минут назад, и кондиционер еще не успел освежить воздух в заставленном товарами помещении.

Тонкая спортивная рубашка с короткими рукавами была расстегнута до пояса, открывая широкую грудь, мокрую от пота. Он расслабил плечи и почувствовал, как струйка пота потекла между лопатками. О Боже! Неужели придется начинать так каждый день в Хейдене? Его одолевали страх и беспокойство. Рано или поздно все равно придется ответить на этот чертов звонок, и лучше это сделать до того, как придут его молодые помощники. Но только не сейчас, Сначала он выпьет кофе, который купил по пути сюда.

Резкий звонок оборвался на середине, и Кейдер поморщился, как от удара. Он был уверен, что телефон скоро зазвонит опять и будет звонить, пока он не поднимет трубку и не скажет то, что от него ждут. Ему за это заплатили. В сотый раз его будут спрашивать о том, о чем они уже давно договорились. Неужели недостаточно твердого слова мужчины и рукопожатия? Неужели этому перестали верить? Обо всем уже условились — и вчера, и позавчера. Шестьдесят дней придется провести ему в этом паршивом городе. Это как на стадионе. Можно бегать за мячом или стоять и ждать паса. Так и здесь: знакомишься с правилами игры, затем хватаешь деньги и убегаешь.

Телефон зазвонил снова, и на этот раз он поднял трубку.

— Кейдер Хэррис, — послышался громкий недовольный голос, — доброе утро! Как поживаешь, старина?

— Доброе утро, мистер Ферфакс, как дела у «Дельта Ойл»?

— Запомни, Кейд: мы же решили не упоминать никаких фамилий.