- Ты подождёшь здесь снаружи, хорошо? - решил Сердан, после того, как припарковал мопед на краю дороги и мы слезли с него.

- Но там внутри наверное прохладно ...

Сердан только пожал плечами и отмахнулся. Ах ты, Боже мой, какой же он был раздражительный. Шатаясь, я последовала за ним. Не сказав друг другу ни одного слова, мы взяли металлическую корзину для покупок и положили в неё две бутылки воды, средство для защиты от насекомых, пакет сухих круассанов и упаковку жевательных резинок. Сердан сделал ещё вылазку к холодильным камерам и выловил для себя пачку творога с полки.

- Творог? - спросила я гадая. Но он не ответил. Молча, я шла за ним в сторону кассы и внезапно врезалась в его вытянутую руку.

- Уходи! - прошипел он. Исчезни! Немедленно!

- Но ...

- Делай, что я тебе говорю! Иди на улицу да побыстрей! Тебя показывают по телевизору!

Теперь и я увидела это. Моё лицо красовалось на экране - да, это была фотография из моего школьного билета; наверное, потому, что иначе существовали только фотографии меня, на которых я придуривалась. И на этой фотографии я улыбалась в камеру, волосы привычно хаотичны, рот немного вкривь, нос полный веснушек. Но меня было можно узнать. Опознать. Они меня искали! Используя телевизор! Ещё мужчина смотрел на экран, но если он сейчас обнаружит меня, то всё потерянно.

Я бросилась плашмя на пол и поползла за угол, прежде чем он заметит, что именно эта разыскиваемая девочка хотела как раз купить у него круассаны и творог. Но что, если они искали уже и Сердана тоже? Если полицейский дал им подсказку из-за «бяшмака»? И моей amour? Наверное, это займёт лишь пару часов, пока родители Сердана заметят, что он удрал, и тогда они будут искать нас обоих ... не только нас, а также украденный мопед.

Не производя ни звука, я заскользила по прохладному, пыльному полу к входной двери. В тени одной из полок я, со стучащим сердцем ждала, пока не услышала голос Сердана возле кассы. Французский Сердана был как и мой катастрофой, но видимо мужчина понимал немецкий.

Я расслышала слова «футбол» и «Озил», воспользовалась моим шансом и выскочила на улицу, где сразу же перепрыгнула через цветочное корыто и спряталась за ним. Серая кошка выглянула из-за края корыта и уставилась на меня с любопытством, но это было всё, что она делала: смотрела и мурлыкала. Теперь я снова кое-что отдала бы за то, чтобы стать невидимой. По крайней мере, у меня на голове была кепка Сердана. В противном случае мои рыжие волосы давно бы меня выдали.

По прошествии, казалось, бесконечных минут, возле меня появилась тень Сердана. В безмолвном соглашении мы забрались на мопед и умчались. Сердан ехал зигзагами, от деревни к деревне, пока деревушки не стали всё меньше и меньше и мы по неасфальтированной дороге не приблизились к одинокому амбару. Ещё в движении, Сердан выключил мотор, и мопед ехал, пока не остановилась. Когда мы оказались за амбаром, мы какое-то время ждали, прислушивались и подозрительно оглядывались. Но никто не последовал за нами. Мы вздохнули с облегчением.

Сердан спрятал мопед между двумя тюками соломы и взобрался на сеновал. Я не имела ничего против того, чтобы он там наверху сначала спокойно перебесился. И хотела остаться ещё какое-то время здесь внизу. Просто посидеть и охладиться.

Наступил вечер. Солнце уже село, но на востоке небо светилось ещё красноватым светом. Рядом со мной в солому упала пластиковая бутылка с водой, щедрый подарок турка с сеновала. Благодарно я взяла её, но едва могла открыть. Мои руки опухли от множества комариных укусов и горели огнём.

Значит, Сердан был тут. Он приехал, хотя считал, что я только придуривалась, как и любая другая девушка тоже.