Через пять минут в машине не осталось ни одного чемодана.

— Жди меня в девять, — сказал он на прощание. — Прием формальный. У тебя есть что-нибудь подходящее?

Лорен не хотелось надевать платья, принадлежавшие любовнице Филиппа Уитворта, но выбора у нее не было.

— Куда мы идем?

— На благотворительный бал в отель «Уэстинг». Я — один из спонсоров детской больницы, поэтому мне каждый год присылают билеты.

— По-моему, нам следует быть осторожнее, — неохотно заметила Лорен. — Кто-нибудь может увидеть нас там.

— Все увидят. Это один из самых престижных балов, поэтому-то я тебя и приглашаю. Что-нибудь не так, Лорен?

Если этот благотворительный бал собирает только изысканное общество, то никого из сотрудников «Глобалиндастриз» там не будет, поэтому Ник и не волнуется насчет сплетен. Подумав так, Лорен ответила:

— Все нормально. Я принимаю твое приглашение. — Она встала на цыпочки и поцеловала Ника. — С тобой хоть на край света.

Глава семнадцатая

У Лорен захватило дух, когда она увидела Ника в черном смокинге, белой рубашке и черном галстуке-бабочке.

— Ты великолепно выглядишь, — прошептала она.

Он тоже даром времени не терял, с восхищением огладывая ее прекрасное лицо, блестящие волосы, уложенные в замысловатую прическу, покрытые легким загаром груди в низком декольте облегающего фигуру бархатного платья с разрезом сбоку чуть выше колена.

— Тебе не нравится? — спросила Лорен, отдавая Нику черную бархатную накидку с белой шелковой подкладкой.

— Я их люблю, — сказал Ник, вновь остановив взгляд на ее груди.

И Лорел зарделась, поняв смысл его слов.

Отель «Уэстинг» располагался в великолепном «Ренессансном центре» Детройта. В честь бала лестница до самого входа в отель была застлана красным ковром, а по обеим сторонам от него расположились телевизионные камеры.

Едва лимузин Ника остановился, как газетные репортеры тут же насторожились. Швейцар отеля спустился и поочередно открыл двери роскошной машины. Взяв Лорен под руку, Ник повел ее вверх по лестнице. С обеих сторон заработали телекамеры и фотоаппараты.

Первым, кого увидела Лорен, войдя в переполненный бальный зал, был Джим. Он их тоже заметил и с нескрываемым торжеством смотрел, как они идут к нему. Однако, когда Джим протянул руку Нику, тот помедлил, прежде чем пожать ее. Лорен не могла не заметить этого.

— Что-то ты рано вернулся из Чикаго, — заявил Джим, делая вид, что ничего необычного не происходит. — Интересно знать, почему?

— Кто-кто, а ты отлично знаешь почему, — мрачно отозвался Ник.

Брови Джима поползли на лоб, однако он оставил Ника в покое и обратил свое внимание на Лорен.

— Я бы сказал тебе, как великолепно ты выглядишь, но боюсь, что Ник с трудом подавляет желание выбить мне сразу все зубы.

— За что? — не поняла Лорен и посмотрела на посуровевшее лицо Ника.

Джим с ухмылкой ответил:

— Это имеет отношение к тем двум дюжинам роз, что я прислал тебе, и поцелую, которому он стал свидетелем. Ведь он забыл о девушке, в которую я был так влюблен, что боялся попросить ее стать моей женой. Устав от моей нерешительности, он послал Эрике две дюжины роз….

Ник рассмеялся и от всей души пожал руку Джиму.

— Ну и ублюдок…

Этот вечер стал для Лорен настоящей волшебной сказкой, наполненной волшебными ароматами, волшебными огнями и волшебной музыкой. Весь вечер она танцевала с Ником или просто стояла рядом с ним, и он знакомил ее со всеми, кого знал сам, а знал он почти всех в этом огромном зале.