«Пришли мы к нему поздравлять. Знали, что ему плохо, что надежды никакой, но день рождения есть день рождения. Рая, его жена, взяла Эдика за руку, подняла ее, в наши поочередно протянутые ладони направила. «Эдик, ребята пришли к тебе, поздравить». Он глаза прикрыл, мол, понимаю. Узнал. А может, нам просто хотелось в это верить?

Минут десять пробыли в палате, говорили что-то бодрое и ненужное. Ну что в таких случаях говорят…»

Вечером того же дня Стрельцову стало плохо. Наступила клиническая смерть. Врачам все-таки удалось вернуть его к жизни, но утренние газеты уже успели сообщить, что «выдающийся футболист Эдуард Стрельцов скончался». А он в то время был еще жив. Когда очнулся и узнал об этом, пошутил: «Сведения о моей смерти сильно преувеличены!» По народной примете — жить бы еще 100 лет. Но примета не сработала. На следующий день после его 53-летия и накануне очередной годовщины злополучного суда над ним в 1958 году — 22 июля, в 3 часа дня — у Стрельцова случилась еще одна клиническая смерть. И вновь его удалось спасти. Но глубокой ночью того же дня смерть пришла за ним окончательно.

Андрей Тарковский (54 года) — кинорежиссер: «Иваново детство» (1962), «Андрей Рублев» (1966, 1971), «Солярис» (1973), «Зеркало» (1975), «Сталкер» (1980), «Ностальгия» (1983), «Жертвоприношение» (1986).

У Тарковского рак легких был следствием его многолетнего курения. Первые признаки недомогания режиссер почувствовал в сентябре 1985 года, когда приехал во Флоренцию работать над монтажом «Жертвоприношения». У него тогда постоянно, как при затяжной простуде, держалась небольшая температура. Затем в Берлине, куда его вместе с женой пригласила немецкая академия, его стал одолевать сильный кашель, который он отнес к отголоскам туберкулеза, перенесенного им в детские годы. В декабре 1985 года Тарковскому позвонили из Швеции, где его незадолго до этого обследовали тамошние врачи, и сообщили о страшном диагнозе — рак.

Когда пришло это известие, Тарковские жили уже в Париже и находились в стесненном материальном положении. Деньги за последний фильм — «Жертвоприношение» — еще не были получены, медицинской страховки не было. Между тем курс лечения стоил очень дорого: обследование на сканере — 16 тысяч франков, полный курс лечения — 40 тысяч. И тогда на помощь Тарковскому пришли его зарубежные коллеги. В частности, Марина Влади без лишних слов выписала чек на нужную сумму, а ее муж, известный врач-онколог Леон Шварценберг, стал лечащим врачом Тарковского.

Курс лечения режиссер проходил в одной из парижских клиник. Длилось лечение несколько месяцев. Наконец, когда здоровье больного заметно улучшилось, врачи приняли решение его выписать. Семья Тарковских поселилась в доме Марины Влади под Парижем. Однако прожил там Тарковский недолго. Вскоре по совету некоего приятеля он уезжает в ФРГ — чтобы пройти курс лечения в одной известной клинике. Но тамошние эскулапы оказались бессильны. Осознав это, Тарковский вновь вернулся в Париж. Дни его были уже сочтены.

Вспоминает Лариса Тарковская: «Он верил в то, что выздоровеет. Он почему-то верил, что Бог ему поможет. Особенно воспрял он духом, когда приехал сын…  Андрей работал до последнего дня, сохраняя абсолютно ясный ум. Заключительную главу книги он закончил за девять дней до смерти! Последние дни он принимал для обезболивания морфий («Я плыву», — говорил он), но сознание было не замутнено; какая-то внутренняя энергия помогала ему всегда быть собранным.