Я утвердительно кивнул и, задумчиво посмотрев на нее, вдруг рассмеялся:

    – Значит, я чуть было не отшлепал саму принцессу Оливию по ее королевской попке? Ох, не миновать мне ужасной казни через утопление в море! – Потом, слегка задумавшись, добавил: – А ты, коварная особа, не могла мне это раньше рассказать? А то я расхаживал перед тобой голышом, смущая Ваше Высочество! – Слегка покраснев, я добавил: – Хотя мне, честно говоря, немного не по себе…

    – Ты так пытаешься нарваться на комплимент? – ехидно улыбаясь, Оливия-Винни ткнула меня кулаком в плечо и снова рассмеялась: – А что, тебе есть что показать…

    Окончательно засмущавшись, я встал и направился к морю.

    – Ты куда? – спросила вслед мне Оливия.

    – Топить свое горе. Я сегодня лишился близкого друга. Мое отчаяние не знает границ. Кроме того, теперь уже нормально не позагораешь… – Целомудренно оставшись в брюках, я полез было в воду.

    – А у меня возникла неплохая идея! – интригующе заметила девчонка и добавила: – А ну-ка вернись!

    Она вытащила из переметной сумки двое брюк и майку, потом вытащила из перевязи метательный нож, отрезала штанины и протянула одни мне:

    – На, загорай на здоровье. Кстати, – добавила она тут же, игриво улыбаясь, – а не слишком ли я их укоротила? А то вдруг что выпадет?

    – Не страшно: ты ведь уже все одобрила. И потом, теперь моя очередь тебя разглядывать…

    Оливия тут же вспыхнула, потом, увидев улыбку на моем лице, улыбнулась в ответ, быстро отрезала рукава у рубашки, потом укоротила ее, оставив спереди две длинные ленты, и приказала:

    – Отвернись!

    С интересом дождавшись повторной команды, я повернулся и оглядел ее с ног до головы. Там было на что посмотреть: длинные стройные ноги, с сильными тренированными мышцами, покрытые синяками от моих ударов; не широкие, но очень женственные бедра, плавно переходящие в узкую талию; полная грудь с торчащими сквозь тонкую ткань сосками. Я восторженно поцокал языком, потом попросил ее повернуться кругом.

    Оливия слегка зарделась, но плавно развернулась:

    – Ну что скажешь?

    Я дождался, пока она повернется, потом глубокомысленно задумался и, состроив серьезное лицо, произнес:

    – Не могу понять, куда ты прятала такую роскошную грудь? А в общем, ничего!

    Увидев, что я рассмеялся, она рванулась ко мне, сбила меня с ног, села на грудь и, приставив к моей шее нож, прошипела:

    – Места знать надо! – Потом скорчила грозную рожу и добавила: – И где это ты видел лучше?

    Я перехватил ее руку, скинул Оливию с себя, подхватил ее на руки и, подбежав к морю, забросил ее подальше. Она с радостным визгом грохнулась в воду, поманила меня пальцем и весело рассмеялась. Состроив умоляющую мину на лице, я на дрожащих полусогнутых ногах побрел к ней, взглядом умоляя о пощаде. Увы, она оказалась неумолима и выпустила меня на берег только часа через два. Я был утоплен раз десять, потом учился плавать и нырять под ее руководством, а еще позже мы просто от души поваляли дурака. И я был почти счастлив – девочка отвлеклась от снедающих ее мыслей о пропавшем отце…

    Вечер застал нас на постоялом дворе в порту. Плотно поужинав, мы сидели неподалеку от горящего камина и прислушивались к разговорам за переполненными столами.