|
— Пошли поверху, — вздохнул он. — Спасибо, — сказал Хаус. — Пошли, стало быть. По другую сторону оврага тянулся угрюмый хвойный лес, который издали казался Шведову светлым и безобидным. Деревья подступали к обрыву так близко, что местами размытые склоны не выдерживали и осыпались вниз. Сосны с вывернутыми корнями образовывали на дне карьера завалы и запруды. «Потихоньку вдоль овражка» заняло часа два, не меньше. Централ пытался балагурить, но Бокс, сутулясь под дождем, лишь вяло отбрехивался. Потом дождь прекратился, и Бокс получил назад свою куртку. Настроение у него чуть улучшилось, зато сильно испортилось у Централа, который остался в летней рубашке. Так они и менялись, и это было самым занимательным на всем пути. Постепенно овраг расширился, и левый край стал все круче поворачивать к реке. Группа приближалась к топи. — В принципе жить можно, — высказался Централ, критически осмотрев окрестности. Подошла его очередь греться в «аляске», поэтому настроен он был позитивно. — Я вообще про Зону эту вашу. Ну собаки, да… ну крысы огромные, тоже хреновое дело. Но ничего смертельного. — Олень, наверно, с тобой не согласился бы, — напомнил замерзающий Бокс. — Оленю — оленья смерть, — философски рассудил Централ. — Каким бы он ни был обсосом, на его месте мог оказаться любой из нас. Централ собрался возразить и даже заранее нарисовал на лице улыбку превосходства, но в этот момент с реки донеслось низкое раскатистое рычание. По позвоночнику словно помчались муравьи — Сергей скривился и передернул плечами. О чем-то подобном он думал уже давно: Доктор Хаус был скуп на обещания, зато не обманывал. И если проводник посулил неприятности на заболоченном участке, оставалось лишь дождаться их появления. — Что еще за хрень? — выдохнул Бокс. — Держаться плотнее! — скомандовал сталкер. — Проверить стволы еще раз, лишнего времени потом не будет. Глядеть в оба! — Да на что глядеть-то? — растерялся Централ. За спиной был овраг, дальше за ним находился лес — хмурый, но, кажется, пустой, а впереди лежало голое пространство с редкими измученными деревцами. Там негде было спрятаться даже собаке, не говоря уж о более крупном звере. На болоте снова послышалось рычание. Теперь не оставалось сомнений, что звук исходил именно оттуда, с гнилой затопленной равнины. — Что за тварь? — напряженно повторил Бокс. — Почему ее не видно? — Невидимая потому что, — без иронии ответил Хаус, и на этот раз никто с ним спорить не стал. — А как же… как же тогда смотреть?.. — Просто смотри и увидишь. Вон там! — Проводник резко повел стволом, указывая направление, однако не выстрелил. Шведов успел заметить мелькнувшую в воздухе тень, впрочем, он не стал бы ручаться, что это не было обманом зрения. — Мираж?.. Над болотом?! — Это не мираж, — терпеливо произнес проводник. — Когда он двигается, он становится заметен. |
