Знакомясь с делом Джекоба Дрюса, я вспоминаю Мина в воронке, человека с флейтой и Язи Ро, прорывавшегося днем позже вместе с Окори Сиков сквозь город, прокладывая себе путь энергоножом… Уж не я ли превратил его в ослепленное ненавистью чудовище? И не превратил ли меня в точно такое же чудовище тот человек с флейтой? И все мы дружно ненавидим чудовищ — кровожадных потомков Хиссиеда-до'Тимана.

— Я слежу за ним весь день. — На экране появляется видеозапись. На ней Дрюс: он входит в какое-то разрушенное промышленное помещение. — Объект провел больше трех часов на старых приисках ИМПЕКС к востоку от города, откуда вернулся к себе домой с тяжелым мешком. Это произошло два часа назад. Потом он отправился обедать на благотворительную кухню Фронта в одном квартале отсюда. Услышав сообщение Фронта Амадина, оставил на столе тарелку с недоеденным супом и кинулся сюда. Можете считать меня выдумщицей, но у меня впечатление, что объект намерен поднять что-то или кого-то на воздух.

— Продолжай наблюдение! — приказывает Жнец.

Сигнал от Красной Гусеницы пропадает. Я сам не заметил, как вскочил. Чтобы как следует поразмыслить, приходится снова сесть. Что, если «Ситармеда» собирается сорвать переговоры в Сильвер-Сити с помощью воздушной атаки? Что, если Джекоб Дрюс, обезумевший от страданий, разом покончит и с переговорщиками, и с собственным бессмысленным существованием? Что, если им помогут другие безумцы, драки и люди? Что мы способны всему этому противопоставить?

Я смотрю на Дэвиджа. Тот внимательно изучает что-то на мониторе своего переносного компьютера.

Я встаю и подхожу к нему. На мониторе застывший кадр — митинг «Черного Октября», снятый Котом Из Подворотни: человек в молитвенной накидке потрясает новейшим лазерным оружием.

— Что привлекло твое внимание? — спрашиваю я.

— Видишь эти нити? — тычет он пальцем в угол экрана.

— Арба канфот, — подсказывает Зенак Аби. — Четыре жгута.

Дэвидж увеличивает другую фигуру в том же кадре — крупного мускулистого мужчину с черной бородой. На голове у него вязаная шапочка, он тоже потрясает новым оружием.

— Я знаком с личным делом этого типа. Он мусульманин. Эти двое — пожилые люди, они могли еще успеть повоевать друг с другом на Земле. В этой церкви вообще полно бывших врагов: евреев и мусульман, ирландцев и англичан, католиков и протестантов, черных, белых, краснокожих, желтокожих. Теперь они объединились против драков.

Аби с улыбкой кивает.

— Не думаешь ли ты, что, добившись желаемого, то есть уничтожив на Амадине всех драков, они, не вытерпев и нескольких дней, снова вопьются друг другу в глотку?

— Может быть, — отвечает Дэвидж джетаху. — Но у меня еще есть надежда, что нам удастся объединить драков и людей, показав им общего врага.

Аби кивает, не сводя взгляд с экранов.

— Этим мы и займемся: объединим их для борьбы против тщетности. — Он показывает на монитор. — Кажется, что-то опять назревает…

Следующие два часа мы принимаем донесения наших агентов. Вскоре в кажущемся сумбуре начинает проглядывать общая тема. Судя по всему, перемирие застало мелкие группировки врасплох.