Первым делом Вяземский устроил с пленными «профилактическую беседу».

Разоружённых бандитов согнали к одной из стен частокола, осветили фонарями, а прямо перед ними установили пулемёт на станке.

И для убедительности дали очередь поверх голов.

- Минуточку вашего внимания.

Вперёд выступил Сергей.

- Я – майор Вяземский, личный и полномочный представитель Её Высочества принцессы Афины, Стража Восточного предела, - скучающе произнёс майор. – Все вы прекрасно знаете, за что получили сегодня трёпку. Самовольный захват власти, насилие в отношение имперских граждан, убийство имперских граждан, покушение на честь женщин Империи, грабежи, сопротивление официальным властям Нового Рима в лице меня.

Разведчик ледяным взглядом обвёл выстроившихся бандитов.

- Иными словами – мятеж, - припечатал он.

Инсургенты зашумели – с мятежниками Империя не церемонилась в принципе. Во всяком случае, без публичных казней что простолюдинов, что нобилей никогда не обходилось.

- Я мог бы казнить вас всех прямо здесь и сейчас. Или просто бы приказал не брать пленных... Однако в свете надвигающей с севера угрозы, посчитал неразумным напрасно тратить... – Вяземский брезгливо поморщился, – Человеческий ресурс. Сейчас вы займётесь уборкой и захоронением своих более неудачливых подельников, а также разбором баррикад и завалом. Хоронить будете снаружи. Можете попытаться сбежать, но предупреждаю сразу – этой ночью вы сможете уйти лишь так далеко, как мы позволим. После чего вы будете пойманы и в лучшем случае убиты на месте. Другой вариант – вы подчиняетесь моим приказам и остаётесь живы... по крайней мере, до рассвета. А, может, и дольше – это уже как решат местные имперские власти, когда сюда прибудут. Но вначале я попросил бы, чтобы из строя вышли ваши набольшие.

Бандиты переглядывались между собой, негромко переговаривались, но с места никто из них не тронулся.

- Пожалуйста, - холодно улыбнулся майор. – Пока я ещё прошу.

Ноль движения.

- Шари, дочь моя, подойти, - нарочито громко произнёс Сергей.

Из темноты вышла фейри – с непокрытой головой, позволяющей видеть острые уши, и с автоматом наперевес. Для большей наглядности к «калашу» был примкнут штык-нож. Ну и про довольно-таки угрожающую раскраску плакальщицы забывать тоже не стоило – девушка сейчас мало походила на спокойную сильвану, а вот на Тёмную фурию – запросто.

Эти месяцы закалили и тело, и дух Шари – как кузнечный молот при ковке выбивает из заготовки для меча всё лишнее и слабое. Она научилась убивать и сражаться, но не погрузилась в это с головой, как Падшие. Старые традиции племени и дисциплина нового клана сделали её жёсткой, но хладнокровной. Как названный отец.

Это сделало её очень, очень опасной. И пленные бандиты это чуяли.

- У вас в плену моя дочь нашла свою сестру, - всё с той же улыбкой сказал Вяземский. – Не внемлите моим просьбам – с вами будет говорить она... Как считаешь, Шари, с этими господами есть смысл побеседовать?

- Более чем, - в тон майору ответила девушка. – Они станут куда сговорчивее... После того как я убью каждого десятого.

- А ты нас своей ручной зверушкой не пугай, имперец! – выкрикнул кто-то из строя.

Двое разведчиков подвели того самого парня с выбитым глазом, чья голова была криво перемотана грязной тряпицей, и толкнули его в строй.

Шари спокойно подошла к нему, посмотрела снизу вверх.

- Я забрала твой глаз, - холодно произнесла девушка. – Как плату. Как напоминание. Как... сувенир.

Фейри резко ударила локтём в стоящего рядом с парнем бандита, выволокла его из строя и ударом ноги под колено заставила опуститься на землю. Схватила за длинные сальные патлы, запрокинула ему голову и приставила к горлу вытащенную из чехла сапёрную лопатку.