Вяземский опустился рядом с Шари и осторожно обнял дрожащую девушку, которая немедленно уткнулась ему в плечо и беззвучно заплакала.

И тут же майор поймал краем глаза движение.

- Ша... ри... – лежащая фейри пошевелилась и забормотала, не открывая глаз. – Не... плачь... Я... здесь...

Шури приоткрыла глаза. В свете фонаря стало видно – не серебряные, как у сестры, а голубые.

- Ты... мне снишься? – пробормотала девушка. – Тогда... не хочу... просыпаться...

- Я тебе не снюсь, - Шари прижала руку фейри к своей груди. – Всё хорошо. Ты теперь в безопасности. Теперь всё будет хорошо.

- Хо... хорошо... сестра... – пробормотала Шури и снова заснула.

Шари засмеялась, вытирая слёзы.

- Ничего, - Сергей потрепал девушку по волосам. – С ней всё будет в порядке, так что успокойся. Поплакали немного, ну и хватит – нам ещё дальше подвиги совершать.

- Угу... – фейри зевнула.

- Надеюсь, мне не придётся и её удочерять? – озабоченно спросил Вяземский.

- Шури – совершеннолетняя, хоть и моя сестра, ей не нужны старшие... – пробормотала Шари. – Но я заберу её из клана в свой, а потом найду хорошего... жениха... Минимум – сержанта... Хорошая лекарка пригодится... Надо и Таню ещё... сосватать...

Девушка замолчала и засопела, умудрившись почти моментально уснуть.

- Вот все говорят – гарем эльфиек, гарем эльфиек... – вздохнул Сергей. – А у меня какой-то детский сад эльфиек.

21

Трибун Гней Гризаус чувствовал, что влип. Причём влип очень серьёзно – буквально по самую макушку шлема и торчащий сверху гребень.

Дельце, обещавшее быть не особо пыльным и при этом довольно выгодным, неожиданно превратилось в занесённый для удара палаческий меч. А ведь ему даже не требовалось делать ничего сложного или противозаконного – требовалось НЕ делать. Если точнее – не реагировать на все возможные запросы из окрестных земель о помощи и получать за это причитающуюся мзду. Клан Паршан платил звонкой монетой, поставил женщин – почему бы и не согласиться?

Ну да, это целый букет самых разных должностных преступлений, но трибун и обе центурии были присланы из центральных провинций, местных в их составе не было, так что на передел имущества одних вольноотпущенников в пользу других, легионеры решили посмотреть сквозь пальцы.

Строго говоря Паршан даже не был настоящим кланом северян, спаянным родственными узами – просто стая, в которую сбились помилованные и отработавшие своё каторжане с окрестных рудников и лесоповалов. Отсюда и такой перекос, что большая часть клана оказалась мужчинами.

Большая часть жителей окрестных деревень тоже была из вольноотпущенников, но уже в основном во втором-третьем поколении. Край был глуховат и не слишком благоприятен, так что отставники в этих землях себе наделы после службы не брали.

И всё в общем-то шло довольно гладко... Где-то западнее бушевала война, на юге тоже было не слишком спокойно – лучшего времени, чтобы укрепить свою маленькую власть и не придумать. Как говорится – лучшем быть первым на деревне, чем последним в Альба-Лонге.

А затем – как гром среди ясного неба. Имперский эмиссар! Здесь, в этой глуши! И что погано - ведущий себя, как и подобает полномочному представителю Императора, то есть нагло, жёстко и решительно.

Но самое плохое было даже не это, а свалившийся однажды рано поутру прямиком с неба стандартный футляр для доставки срочных депеш. В которому имперскими буквами по превосходной белоснежной бумаге было написано от имени Стража Востока принцессы Афины – явиться в некий Форт Росс, который, судя по описанию, был заброшенным острогом за номером 102-Гамма. За неповиновение южная фурия сулила огонь с небес и немедленное уничтожение всех противящихся её воле, что выглядело очень похожим на то, какие слухи доходили о венценосной бастардке.