– Твой подарок. От Мая Июлю. В январе.

Внутри оказался большой новогодний шар. Красный. Бархатный. С маленькими золотистыми кистями.

– А я как раз сегодня подумал, что у меня совсем не новогодняя квартира, – сказал Илья, держа шар. – Ну что же, есть шанс все исправить. Спасибо, Май, – и протянул ей новогоднее украшение. Я сейчас принесу шампанское, а ты придумай, куда его можно повесить.

Она придумала. Когда Илья возвратился с бутылкой, парой фужеров и конфетами, шар нашел пристанище на фигурке носорога из черного дерева. Прямо так и свисал с круто загнутого рога, поблескивая кистями. Что там Илье недавно говорили про современное искусство в галерее Тейт?

Май стояла около кресла в углу и олицетворяла собой невинность, хотя уголки губ предательски подрагивали, выдавая, что она пребывает в восторге от собственной шалости.

– Неплохо, – оценивающе заметил Илья, после чего открыл шампанское и разлил его по узким высоким бокалам.

Он видел, что это шампанское, сухое, ей непривычно. И Май пьет крошечными глоточками, заедая совсем несладкий вкус напитка шоколадными конфетами.

Она еще не доросла до брюта. А он мог бы догадаться купить по дороге Asti.

– У меня для тебя тоже есть подарок.

Май оторвалась от конфет. Илья отодвинул ящик консоли и вынул белый пакет известной брендовой марки.

– С Новым годом.

Вопль, который издала Майя, говорил о том, что с подарком он угадал. В руках девушки была розовая шапка с двумя черными меховыми помпонами, имитирующими уши, а между ними – черный же маленький бантик. Нечто совершенно хулиганское.

Май в комнате уже не было – она убежала примерять подарок и вскоре вернулась с шапкой на голове и блестящими счастливыми глазами.

– Мне идет? – спросила она, принимая позу фотомодели.

– Очень, – кивнул Илья, – жаль только, что там не было с рожками чертенка.

Они смотрели друг на друга и улыбались.

А потом Май подошла и сказала: «Спасибо». И вдруг оробела. И спрятала глаза. Он видел перед собой только два пушистых помпона, маленький бантик и рассыпавшиеся по плечам спутанные волосы.

Илья коснулся пальцами ее опущенного лица и заставил поднять голову – посмотреть на него.

– Май…

– Поцелуй меня, как… тогда…

Все же она отчаянная. Испуганная и отчаянная одновременно. На лице Майи он ясно читал отражение охватившего ее смятения. И боязни услышать отказ.

Илья наклонился и поцеловал. По-настоящему. Раскрывая ее губы своими. Касаясь языком кончика ее языка. Он почувствовал, как тонкие руки обняли его за шею, и прижал это чудо к себе. Маленькую Май, пахнущую весной и свежестью. Сначала она старательно отвечала, и Илья подумал, что девочка, наверное, достаточно целовалась с мальчиками. Неудивительно, что он тогда не понял про ее невинность. А потом старательная ученица исчезла, и он перестал думать, лаская мягкие податливые губы, наслаждаясь этой лаской и чувствуя под своими руками чуть подрагивавшее юное тело.

Руки она так и не расцепила. Когда Илья закончил поцелуй, Май просто опустила голову, но была так же близко. Шапка упала на пол, и он видел густые локоны на ее макушке, собранные пластмассовой заколкой.

– Тебе не понравилось со мной? – тихо спросила она. – Я для тебя слишком… неопытная, да?

Илья молча гладил ее волосы, чувствуя, как неумело, но тесно Май прижимается к нему всем своим телом, как дрожат ее плечи и все ниже опускается голова. И тогда он задал главный вопрос, который до сих пор не давал покоя:

– Ты этого хотела? В тот день?

– Если бы не хотела, я бы не…

И не договорила. И он понял, что вся ее отчаянность и смелость закончились.