|
И если Франция рассчитывает на то, что Россия свяжет боем значительную часть германской армии, англичане нас гордо игнорируют, потому что наш Балтийский Флот сможет оттянуть на себя германские корабли только в самой минимальной степени. Правда, после того как в строй вступят четыре наших новых линкора, соотношение сил изменится, но с точки зрения британского адмиралтейства этого будет недостаточно. Исходя из этого, Франция желает возобновить между нами те отношения, которые имелись до русско-японской войны, причем на любых условиях, а вот англичане хотят обвесить союзное соглашение разными финтифлюшками, вроде признания нами их зон влияния в Персии и Афганистане.
– И при этом и у французов и у англичан, есть «План Б», – сказал полковник Баев, – на тот случай, если союзного соглашения с Россией достичь не удастся. В общем виде этот план заключается в том, что Германию, Австро-Венгрию и Турцию спровоцируют на внезапное и одновременное нападение на Россию. А поскольку мы просто так не дадимся и будем биться насмерть, то нанесем агрессорам тяжелейшие потери, выбив у них лучших из лучших и изрядно перекалечив остальных. При этом англичане с французами будут нас поддерживать торговлей через тот же Мурманск, чтобы мы подольше сопротивлялись немцам. И когда они увидят, что Второй Рейх и его союзники существенно ослабли, а Россия находится на последнем издыхании, то французские армии и британский флот переходят в наступление и ставят Германии мат в два хода… – Такая комбинация может привести к тому же, к чему привела авантюра Чемберлена и Даладье в сороковом году, – сказал Одинцов. – Вильгельм не дурнее Гитлера и догадается ударить по Франции на опережение. – Возможно, он и не дурнее, – ответил полковник Баев, – но что произойдет, если война будет спровоцирована внезапно даже для германского командования, и оно просто не успеет нанести свой упреждающий удар до начала войны с Россией? – Игорь Михайлович, говоря о внезапной провокации, вы имеете в виду нечто вроде Сараевского инцидента? – спросила императрица Ольга. – Так точно, Ваше Императорское Величество, – подтвердил начальник загранразведки. – У меня есть вполне обоснованное подозрение, что убийство эрцгерцога Фердинанда, одного из самых приличных членов австрийского императорского дома, было совершено по наущению французской или британской разведки. Кроме того, самих выстрелов в Сараеве оказалось мало. Австрийцы тоже далеко не сразу пошли на объявление войны. Австрийцы предъявили Сербии ультиматум только через месяц после случившегося убийства, и все это время, как я понимаю, послы «дружественных» России держав убеждали престарелого Франца-Иосифа в том, что император Николай не посмеет вступиться за Сербию, как он не вступился за нее в тот момент, когда австрийцы аннексировали Боснию и Герцеговину. Что касается планов Германского генштаба, то, согласно им, война должна была начаться только в восемнадцатом году, когда будет достроен могучий флот, способный бросить вызов Владычице Морей. – Именно поэтому, – сказал принц-консорт Новиков, – если нам все же доведется воевать, то война эта должна начаться не когда попало и не по желанию наших тайных и явных врагов, а в тот момент, когда мы к ней уже готовы, а противник еще нет. Чтобы избежать негативных нюансов, необходимо взять под контроль процессы на Балканах. Ведь помимо Сербии, креативные британские джентльмены могут использовать для провокации и Болгарию. Например, в Первую Мировую может вылиться аналог второй балканской войны – разумеется, в том случае, если Болгария догадается заключить союзный договор с Австро-Венгрией. В другом варианте сербские террористы могут убить не Франца Фердинанда из Австро-Венгрии, а просто царя Фердинанда из Болгарии. |
