Расставание – это лакмусовая бумажка и показатель человеческой чистоплотности. Люди, не умеющие цивилизованно расставаться, вызывают элементарную жалость.

Любое расставание – это всегда новая встреча и новый поворот судьбы.

До встречи в следующей книге. Это будет уже другая, не менее интересная история о любви.

Глава 1

Я промокнула помутневшие от горя глаза платком и вместе со всеми выпила рюмку водки за упокой твоей души, которая, наверное, еще витает здесь, на поминках, в этом сером и душном зале. Справа от меня сидела мать моего покойного жениха, постоянно всхлипывала и говорила о том, что сама не понимает, как такое могло случиться. Действительно, как? Как, еще совсем недавно ты был жив и мы готовились к свадьбе, которая должна была состояться через месяц? А сегодня ночью я хотела прижаться к тебе, но, обхватив холодную подушку руками, с ужасом поняла, что тебя рядом нет. Тогда я скинула вторую подушку на пол. Зачем она мне, ведь теперь я одна?

Закрыв глаза, я вспомнила твое изуродованное тело, лежащее на холодном столе в морге. Я вообще не понимаю, зачем я пришла на опознание, ведь ты напоминал жуткую, обугленную головешку. От прежнего Лешки не осталось даже следа. О каком опознании может идти речь, если от вида того, что от тебя осталось, можно было сойти с ума?! Тогда у меня подкосились ноги, и я потеряла сознание. Я не могла видеть изуродованное тело человека, которого я люблю и любила.

Лешка всегда был со мной так заботлив и необыкновенно нежен. Мы очень трепетно относились друг к другу и дорожили нашими отношениями. Даже не верится, что теперь все закончилось.

– Держись, дочка. Всем тяжело. – Я открыла глаза и посмотрела на сидевшую рядом со мной заплаканную женщину, которая так и не стала моей свекровью.

– Тетя Валя, как же так? – только и смогла жалостливо спросить я.

– Несправедливо-то как. И почему там наверху понадобился именно мой сыночек? Он нам здесь самим нужен. Горе-то какое...

Я слушала Лешкину маму и думала о том, что теперь я, наверное, так и останусь вечной невестой. Дома лежит белое платье, туфли и потрясающая фата, купленная за день до гибели Лешки. И что мне теперь с этим делать? Мне было слишком тяжело осознать, что Лешки больше нет в живых. Казалось, что стоит вернуться домой и он встретит меня в дверях нашей уютной квартиры, поможет раздеться и начнет целовать мне руки. Когда Лешка меня встречал, он почему-то всегда целовал мне руки. Я представляла эту картину и размазывала кулаками слезы.

Лешкина мать выпила рюмку водки за любимого сына, заголосила и неожиданно посмотрела на меня каким-то безумным взглядом.

– Это ты виновата.

– Тетя Валя, вы что? Я-то здесь при чем? – опешила я.

– Довела парня. Из-за тебя он в тот вечер напился, сел пьяным за руль, поехал за город и слетел с обрыва.

– Он сел пьяным за руль совсем не из-за меня. Тетя Валя, вы что-то не то говорите.

– Из-за тебя, – стояла на своем обезумевшая женщина. – Он мне сам рассказывал, что вы в последнее время много ссорились, и ты его своей ревностью замучила. Поскандалили, наверное, опять. Он хотел снять стресс, хорошо принял на грудь и разбился.

– Да он хорошо принял на грудь не тогда, когда выезжал от меня, а когда ездил по своим делам. Тетя Валя, вы же отлично знаете, что я здесь ни при чем. Зачем вы делаете из меня крайнюю? Для меня самой это страшная потеря. Я до сих пор не могу поверить, что с Лешкой могло произойти подобное. Кажется, что это просто дурной, кошмарный сон. Тетя Валя, нам нужно держаться вместе, а не друг друга грызть. Нас же объединяет общее горе.

– А чего нам вместе держаться?! – злобно посмотрела на меня несостоявшаяся свекровь.