– Их уже должны были отпустить, – доложил Казберук, – но я всё узнаю.

Он быстро поднялся и вышел из кабинета. Ледков с шумом выдохнул воздух и наконец сел в своё кресло.

– Всё так глупо получилось, – пробормотал он.

– Успокойся, – попросил Петунин. – Г-главное, что мы всё в-выяснили. Эта а-авария не имеет ничего общего с п-покушением на Кима. Мы ведь с т-тобой больше всего б-боялись именно этого.

– Уже уточнили, кто была эта женщина, сидевшая за рулем «джипа»? – спросил Дронго.

– Какая-то Нина Авакян, с-супруга владельца супермаркета, – пояснил Петунин, – она вряд ли была убийцей, который р-рассылал нам письма. Или её муж, к-который послал свою ж-жену «протаранить» машину Кима.

– У них одна машина?

– Вы г-говорите про Сипаковых?

– Да. Геннадий Данилович сказал, что за рулем обычно сидит Тамара. Значит, у них одна машина в семье.

– По-моему, одна. А п-почему вы спрашиваете?

– Если машина разбита, то её отправят в профилакторий. А это значит, что в ближайшие несколько дней или недель ваш друг будет без автомобиля. Вы сказали, что на работу его обычно отвозила жена. Значит, в ближайшие дни ему придется передвигаться на метро или в общественном транспорте, что усугубляет риск и делает работу его возможных охранников очень сложной.

Ледков и Петунин переглянулись.

– Мы об этом даже не подумали, – признался Геннадий Данилович. – Может, приставить к нему не двоих, а четверых сотрудников?

– Сначала нужно с ним встретиться, – ответил Дронго.

– С Вакуленко вы уже в-встречались? – спросил Петунин.

– Встречался, – усмехнулся Дронго. – Должен признаться, что она произвела на меня гнетущее впечатление. Такой яркий пример убежденной мужененавистницы. Вам будет трудно убедить её, что Борису помогли выброситься из окна. У неё есть своя теория, достаточно последовательная и почти убедительная. Байрам был другом Туричина. Его убил какой-то собутыльник, а затем Борис, впав в депрессию после смерти друга, выбросился из окна. Именно он обвел ручкой на фотографии своего друга и свою голову. На ручке остались только его отпечатки пальцев. К тому же в крови погибшего Туричина нашли остатки антидепрессантов. Факты в пользу её версии. Борис впал в депрессию и решил выброситься из окна.

– Она сказала вам п-про лекарство? – не поверил Петунин и, обращаясь к своему другу, горько проговорил: – Неужели Боря п-принимал эти лекарства? А мы ни о чём не д-догадывались.

– Откуда мы могли знать? – разозлился Ледков. – Он же был фармацевтом, сам понимал, какие лекарства нужно принимать, а какие лучше не принимать. И насчет Байрама она не права. Какой собутыльник? Это мы были его собутыльниками. Он с чужими и капли спиртного в рот не брал. Никогда. У него была больная печень и повышенное давление, поэтому он не любил чужие компании. Расслаблялся только со своими.

– Один раз с Сашей в-выпил, – улыбнулся Петунин.

– Это не считается, – улыбнулся в ответ Ледков. – В общем, чушь несет ваша следователь. Или наша, я не знаю, как её называть. Я думаю, нам нужно ехать к Киму.

– Я бы хотел более подробно узнать насчет Сипакова и его супруги, прежде чем мы туда отправимся, – предложил Дронго.

– Что вы хотите узнать? – удивился Ледков. – Ким вырос вместе с нами, работает заведующим лабораторией в научно-исследовательском институте.