— Они не уходят, эти проклятые ублюдки, — сказал пехотный капитан, когда Конвей приземлился в одной из деревень. Деревня представляла собой руины. Люди давно не закапывали трупы наксанцев, так как они не угрожали инфекцией. Капитан плюнул на один из трупов.

— Они получают все больше и больше подкреплений с Наксы.

За забором находились пленники. Они не остались без медицинской помощи, но врачи землян не знали языка наксанцев, и к тому же у них было мало лекарств. Наксанцы сами оказывали помощь друг другу, как могли.

— Вскоре пленников у нас будет еще больше, — сказал капитан. — Так что тебе предстоит большая работа, Энсинь.

Конвей поднялся высоко за облака, в стратосферу. Под ним сияла белая пелена облаков. Вокруг сверкала голубизна неба и покачивали крыльями флайеры товарищей. Над ним были солнце и несколько ярких звезд. Но он видел только Иштар.

Он ощущал его запах, вкус, слышал его, впитывал всем своим существом. Когда он был маленьким, каким большим казался ему отец, какой прекрасной была его мать… А Джиль… А Алиса… Он не мог жить без них. Когда появился Ларекка, Конвей исходил ревностью, видя отношение Джиль к старому воину. А эти ночные путешествия на лодке с отцом, когда они были в мире только вдвоем… Он вспоминал леса и моря, рассвет, который можно видеть с вершины Тендерзет Рейндж…

Щелчок в наушниках насторожил его. Что? Разве у противника есть флайеры?

Вот они! Скорость вражеских кораблей была пугающей. Таких он еще не встречал. Длинные, узкие, с дельтовидными крыльями и эмблемой в виде колеса. Эмблема самой Наксы! Самой Лиги! Опытные пилоты вместо необученных колонистов на сверхновых машинах! Значит, Накса последовала примеру Земли и прислала сюда регулярные части.

— Берегите скальпы, мальчики, — сказал Командор, и обе эскадрильи начали сближаться.

Когда он пришел в себя, шел дождь. Со всех сторон обломки его флайера окружали джунгли. Он никак не мог вспомнить, что же конкретно произошло.

В основном он ощущал только боль. Кровь была везде. Левая нога его представляла кровавое месиво, из которого торчали ослепительно белые кости. Превозмогая боль, он подумал, что, вероятно, сломал ребра, потому что вдыхать воздух было невыносимо трудно.

Дон включил радио. Ничего. Только шорох дождя, который поливал его. Где же пакет первой помощи?

Наконец он все же нащупал его и попытался приготовить распылитель с обезболивающим, чтобы снять боль, которая никак не давала сосредоточиться. Его трясущиеся пальцы несколько раз роняли препарат. Но в конце концов ему все же удалось сделать себе инъекцию, и он сразу же почувствовал тепловатое тупое безразличие ко всему. Он даже стал видеть окружающую обстановку.

— Смерть, уходи прочь, — лениво подумал он. — Ты здесь не нужна.

— Почему это? — спросила ласковая темнота.

— Потому что я занят, вот почему. Как ты этого не понимаешь?

— Хорошо, тогда я подожду, пока ты освободишься.

Глава 16

Теоретически Джерин уже мог прервать с Примаверой все связи. Но практически он и его люди нуждались в месте, где могли бы отдохнуть и расслабиться. Кроме того, электронные изображения на экране не могут на все время заменить нормальную жизнь. Поэтому Джерин был вынужден часто наезжать в город как по делам, так и для отдыха. Здесь довольно часто он подвергался обработке людей, убеждающих его воздействовать на правительство, чтобы оно изменило свою политику в отношении Иштара.

После двухчасового обсуждения технических вопросов в кабинете Спарлинга последний откинулся в кресле и сказал:

— Сегодня Эниф, выдающийся создатель сновидений, дает представление в Стеб Парке.