Наконец кости и худая плоть напомнили мне о своем существовании, и я направился домой. Чай с булочками показался мне отличной мыслью. Потом я напишу письмо Биллу и Джуди, предложу приехать к ним следующей зимой в Калифорнию…

Я не замечал машины, стоявшей под каштаном, пока не оказался рядом с ней. И тут сердце мое заколотилось. Неужели?.. Не та машина, что раньше, но, конечно, он всегда берет их напрокат… Я забыл о боли в ногах и заторопился к дому.

Мне навстречу шли Джек и Леонсия Хейвиг. Мы обнялись, втроем образовали кольцо.

— Добро пожаловать! — лепетал я. — Почему вы не предупредили? Я не заставил бы вас ждать.

— Все в порядке, док, — ответил он. — Мы сидели и наслаждались картиной. — На секунду-две он замолк. — Мы хотим захватить с собой как можно больше Земли.

Я сделал шаг назад и посмотрел на него. Он похудел, морщины у рта и под глазами углубились, загорелая кожа подсохла, светлые волосы начинали седеть. Сорок с небольшим, решил я. Примерно десять лет прошли с тех пор, как мы встречались в последний раз — за несколько недель моего времени… Я повернулся к его жене. Прямая, гибкая, немного полнее, чем раньше, но хорошо несет свое тело. На ней прошедшие года отразились меньше. Разумеется, подумал я, ведь она моложе. Тем не менее я заметил морщинки на лице и локоны, словно тронутые инеем, в гриве.

— Вы сделали? — спросил и вздрогнул не от холода. — Вы победили Убежище?

— Да, — с торжеством ответила Леонсия. Хейвиг только кивнул. Почему-то он был мрачен. Но продолжал обнимать ее за талию, и я не думал, чтобы она радовалась, если бы у него были серьезные основания для тревоги.

— Замечательно! — воскликнул я. — Входите.

— На чай? — рассмеялась она.

— Боже, нет! Я имел это в виду, но, моя дорогая, такое событие требует аквавита «Аальборг» и карлсбадского пива в сопровождении глинтвейна и… Я позвоню в магазин Свенсона, и нам доставят еду, и мы поужинаем… Сколько вы можете пробыть у меня?

— Боюсь, не очень долго, — сказал Хейвиг. — День или два, в лучшем случае. Нам осталось очень многое сделать в жизни.

Они рассказывали часами. Закат ярким золотом окрасил зеленоватое небо на западе, за деревьями и крышами соседних домов, когда я составил себе неполное представление о происшедшем. Ветер стих, он негромко шуршал у меня на пороге. Хотя в комнате было тепло, мне хотелось разжечь огонь и посидеть у камина. Но Леонсия сказала:

— Позвольте мне.

Руки ее не утратили умения обращаться с деревом, и следить за ее действиями было приятно. Особенно приятно после того ужасного, о чем я услышал, видеть, как взгляд Хейвига следует за ней.

— Жаль, что вы не можете предупредить создания Убежища, — сказал я.

— Не можем, вот и все, — ответил Хейвиг. Медленно: — Но я не уверен, что это плохо. Могли такой человек, как я, приобрести… целеустремленность? Я начал всего лишь с надежды встретиться с такими же, как я. Зачем мне было организовывать их для особой цели, если бы… — Он замолчал.

— Ксения, — прошептал я. — Да.

Леонсия посмотрела на нас.

— Даже Ксения не нарушила бы равновесия, — мягко сказала она.