Коридор оборвался крутым лестничным пролетом — я скорее почувствовал это, чем увидел, ощутив на лице слабое дуновение воздуха. Нащупав рукой холодные перила, я осторожно начал спускаться вниз, стараясь держаться ближе к краю лестницы, чтобы деревянные ступени меньше скрипели при каждом моем шаге. Еще хорошо, что мне нужно было одолеть лишь несколько таких пролетов — окно, в которое я проник, все же располагалось не слишком высоко.

Я миновал лестничную площадку, смутно освещенную еще одним таким же узким стрельчатым окном, и выбрался на центральную лестницу, ведущую к входной двери. Идти стало удобней — ступени тут были пошире и не такие крутые. Еще несколько минут осторожной пробежки во тьме, и я оказался в центральном зале.

Темная фигура надвинулась на меня из стенной ниши, и я резко отшатнулся, прежде чем успел сообразить, что передо мной всего-навсего старинные рыцарские доспехи. Весь холл был уставлен такими вот дурацкими штуками, а перед глазами у меня смутно мерцали подвешенные крест-накрест мечи. Пол здесь был покрыт старинным ковром, заглушающим шаги… говорят, именно в таких вот местах и водятся привидения, но, что бы ни рассказывала мне давным-давно моя норвежская бабушка, я всегда больше опасался живых. От привидений хотя бы известно, чего ожидать. Пусть носятся себе на здоровье в своих саванах, лишь бы цепями не гремели.

Пистолет в таких случаях защищает от неприятностей надежней любого хладного железа — я расстегнул кобуру и сжал его в руке. Это придало мне уверенности. Я был уже неподалеку от главного входа, когда обнаружил лестницу, ведущую в подвальные помещения. Она была узкая и крутая, но главная опасность состояла не в этом — нижние ступени были освещены узкой полоской света, пробивающегося из-за двери. По-прежнему держа палец на спусковом крючке, я стал осторожно спускаться вниз.

Дверь была прикрыта неплотно — подобравшись поближе, я осторожно заглянул внутрь. Когда-то здесь, вероятно, размещался винный погреб — глухие стены серого камня, плавные изгибы сводов, каменный пол… Сейчас это помещение использовалось несколько не по назначению — скорее оно напоминало помесь телефонной подстанции с корабельной радиорубкой. Зеленоватые рефлексы на радарных экранах, датчики, дисплеи, микрофоны… Кто бы тут ни окопался, денег у них хватало. У двери стоял охранник. Мне достаточно было одного взгляда, чтобы понять — для охраны они задействовали смертника. Он стоял неподвижно, даже не переносил вес тела с ноги на ногу, как это обычно делают люди, простоявшие на ногах несколько часов подряд. В руках у него уютно расположился автомат «узи». Этого еще не хватало!

Видимо, террористы посчитали, что этого достаточно — остальные возились у пультов. Я насчитал пятерых, и все они держались свободно, как люди, полностью уверенные в своей безопасности. Время от времени они даже перебрасывались шуточками. Сандра тоже была здесь — она сидела в глубоком кресле и выглядела неплохо, если не считать того, что щиколотки и запястья у нее были стянуты липкой лентой. Платье ее было чуть надорвано у ворота, но не больше… Остальные не обращали на нее внимания — она была просто инструментом достижения их целей, вот и все. Я поискал глазами Хенрика, но не нашел его.

Все это, вместе взятое, выглядело паршиво. Не могу сказать, что все террористы были здоровенными бугаями — один из них, хлипкий парень в очках, типичный технарь, второй тоже так себе, остальные, правда, покрепче… Но пятеро да плюс смертник… Я взглянул на светящиеся стрелки наручных часов — четверть девятого.