– Она уже кончается, Кристин. Нас бьют, нанося раз за разом, все более сильные удары, как блохи изводят вконец сильное красивое животное. Война кончается. Я удивлюсь, если Конфедерация просуществует еще год. Мы и так долго держались лишь на одном мужестве. Этот Линкольн упрямый малый. Он готов пойти, на что угодно ради Союза.

Коул говорил устало, но без сожаления. Кристин погладила его по груди.

– А ты не можешь теперь взять и остаться? Раз ты знаешь, что вы все равно проигрываете…

– Нет, не могу, ты это знаешь.

– Не знаю! Ты сделал все, что мог, для Конфедерации! Ты не можешь…

– Кристин, Кристин! – Он взял ее руки в свои. – Пока длится война, я вне закона. Если останусь здесь, мне грозит опасность. Если какой-нибудь командир, ищущий славы, услышит о том, что я на ранчо, он примчится немедля, чтобы повесить меня. А если мне суждено умереть, пусть это произойдет на поле боя, уж лучше так, чем болтаться на веревке.

– Коул, перестань…

– И это еще не все, Кристин. Я играю в команде и не должен оставлять своих товарищей. Если не вернусь, Малакай убьет меня как предателя.

– Он не сделает этого!

– Не он, так кто-то другой.

– Коул…

– Кристин, я должен вернуться.

– Коул…

Он придвинулся к ней, обнял и поцеловал.

– Теперь там, на войне, я буду думать о моем сыне. Спасибо тебе за Гейба, Кристин. Спасибо… – Он целовал ее в губы, в лоб, в шею, в ложбинку между грудями. Она пыталась говорить, спорить, но он спускался все ниже, и у нее перехватило дыхание. Она не могла вспомнить потом, что хотела сказать, помнила только главное: желание, чтобы он оставался с ней как можно дольше.

На следующий день неожиданно приехал Мэтью, и это было еще одной радостью для Кристин. Но он предупредил сестру, что их обоих – ее и Коула – могут убить, если узнают, что они вместе.

Мэтью приехал ненадолго – всего на один день. Вечером они с Коулом закрылись в библиотеке. Кристин, желая знать, о чем они говорят, потребовала впустить ее.

– В чем дело? – возмутилась она. – По чему такая секретность?

– Коул должен уехать, – проговорил Мэтью. – Сегодня же вечером.

– Почему?

Мэтью взглянул на Коула. Тот пожал плечами и стал объяснять:

– Мэтью передает ранчо под защиту федеральных войск.

– Но…

– Я не могу оставаться здесь, Кристин. И группа Куонтрилла раскололась.

– Вот как…

– Весной, – пояснил Мэтью, – в отряде Куонтрилла, когда он находился в Техасе, вспыхнула крупная ссора. В результате отряд распался. Сколько-то человек теперь под началом Билла Андерсона, есть своя группа у Джорджа Тодда. Куонтрилл тоже имеет сторонников. Билл летом совершил несколько нападений на федералов, и Арчи Клеменс снимал скальпы с людей, которых он убил. Ситуация опасная: никто не знает, с кем Зик Моро и где он. Так что, Кристин, Коулу нужно уезжать отсюда. А тебя кто-то должен защищать.

Слезы навернулись ей на глаза, она стиснула зубы, чтобы не заплакать.

– Коул, твои вещи готовы, Далила все выстирала. Шеннон соберет тебе что-нибудь в дорогу.

Она вышла в коридор. Коул догнал ее там и, взяв на руки, понес наверх, в их комнату. Она плакала все время, пока он ее ласкал, и слезы ее капали ему на плечи, на грудь. Все его лицо было мокрым от ее слез.

Потом он поцеловал ребенка и прижал его к груди. Кристин настояла на своем и вышла проводить его. Когда Коул уже вскочил на лошадь, он наклонился и снова поцеловал ее.