Когда гости стали разъезжаться, мы столкнулись с Берзинем в холле еще раз. Собственно, назвать это стычкой все-таки нельзя. Он заметил нас, когда мы шли к выходу. Двумя пальцами указал на свои глаза, потом на меня и послал воздушный поцелуй. Одна из девиц, которая была с ним, обратив на это внимание, что-то спросила, он ответил, и оба весело засмеялись. А я покраснела. Злясь на себя и на Лео. Понятно, что смеялись они надо мной. Ну и хрен с ними. С какой стати принимать это близко к сердцу? В общем, я покинула ресторан, мысленно матюгаясь. Илья добавил масла в огонь, вдруг заявив:

– Не вздумай в него влюбиться. – В голосе слышалась неподдельная тревога, и это окончательно доканало.

– Он что, педик? – скривилась я.

– Если бы, – закатил глаза старый друг. – Ты же видишь, сколько девок возле него вьется? И зря стараются, между прочим. Для таких, как он, чувства ничего не значат. А ты девушка романтичная.

– Это кто сказал?

– Ты заслуживаешь кого-то получше Лео Берзиня.

– Сама знаю. Я – девушка-мечта и заслуживаю самого лучшего.

Илья довольно кивнул, и на этом можно было бы поставить точку, но пока мы шли к машине, Берзинь с двумя девицами появился на парковке. Само собой, тачка у него оказалась спортивной и, конечно, дорогой.

– Просаживать папашкины деньги и дурак сможет, – заявил Илья, он, как и большинство мужчин, к машинам относился ревностно.

– Так он – дурак? – порадовалась я.

– Нет, – заводя машину, отозвался Вяземский с заметной неохотой, ибо воспитан был правильно и врать не любил. – Соображает неплохо, да и в Англии его чему-то научили. По общему мнению, он талантливый парень, и предпринимательская жилка у него есть… а также паскудный характер и полное неуважение к остальному человечеству.

– Может, тогда не стоит тратить на него столько времени? – спросила я.

– Я проявляю беспокойство, что вполне естественно. Девушки, особенно романтичные, часто влюбляются не в тех.

– Это то, что роднит нас с мухами, – кивнула я. – Вечно тянет на дерьмо.

Само собой, предостережения Ильи никак на меня не подействовали, да и кого они когда-нибудь останавливали? Я продолжала думать о Берзине, оправдываясь, что помечтать о том, как я утру ему нос, не вредно. Но в реальной жизни нам лучше не встречаться.

Через полчаса мы простились с Ильей возле моего подъезда, вопросительно взглянув друг на друга и поцеловавшись. Вполне дружески. Стоит ли торопиться с объятиями, если наша большая любовь отложена на потом. Поднимаясь на лифте, я, как обещала, отправила папе СМС: «Я дома», вошла в квартиру, сбросила туфли, и тут раздался сигнал домофона. Я решила, что это Илья, и пошла открывать, гадая, что ему вдруг понадобилось. Неужто решил светлое будущее не откладывать и немедленно заняться любовью? Это он не угадал, сегодня явно не его день.

Готовясь произнести что-нибудь веселое, я подошла к двери, взглянула на экран домофона и пораженно замерла. Женщина в белом плаще стояла, опустив голову, лампочка у подъезда была тусклой, и изображение – слегка размытым, но когда, шагнув в сторону, она подняла лицо, я уже не сомневалась: передо мной моя мать.

– Мама, – пробормотала я, хватая трубку, и заорала отчаянно: – Мама!

Женщина вздрогнула, точно от испуга, и вдруг исчезла с экрана.

Я нажала кнопку, открывая дверь подъезда, но в подъезд так никто и не вошел.

– Мама, – беспомощно повторила я и бросилась из квартиры.

На то, чтобы спуститься вниз, потребовалось несколько минут, когда я распахнула дверь подъезда, двор был пуст, но на выезде из двора стоял джип с тонированными стеклами.