— Хлеб брать будешь? — равнодушно спросила толстая тетка.

Ну какой хлеб? Отпрыгнула назад Иринка. Ох уж эти взрослые! Должны ведь помогать, а продавщицу свое волнует: «Хлеба возьми, хлеба возьми…»

От раздражения на весь свет Иринка чуть не налетела на старушку. Та рядом с киоском торговала яблоками.

— Девочку не видели? — кинулась к бабке. — Семь лет, в желтой шапке.

— Ох, — прижала руки к груди старушка, — да я ни на кого и не смотрела. У меня вот яблоки…

«Подавись ты своими яблоками!» — чуть не выкрикнула Иринка. И вдруг вспомнила: аптека! Тут рядом! Мама по выходным водит их с Аленкой туда молочные коктейли пить, все говорит, что очень полезно. Вдруг Аленка по своей глупости туда забрела?

Впервые ступеньки аптеки показались такими скользкими и бесконечными, а проход вдоль прилавка — таким длинным. Но вот и ширма, а за ней касса и аппарат для коктейлей.

— К вам девочка не приходила? Семи лет. Одна, без родителей…

— Ой, да кто ж на вас тут смотрит-то? — хихикнула молодая женщина. — Коктейль сделать? А то мне идти надо.

«Да идите вы куда хотите…» — жалобно подумала Сапожкина. И побрела обратно — через длинный холл, по скользким ступенькам, по холодной улице, в свой одинокий двор.

— Я тут все вокруг обошел. Нет нигде, — раздался вдруг голос Грана. Его сутулые плечи еще больше обвисли. — Может, матери твоей позвоним?

Иринка еле качнула головой. Если звонить матери, то шансов на спасение не будет. А так есть слабая надежда, что все как-то само собой разрешится, что Аленка вдруг появится из-за угла дома и весело сообщит, что заигралась со щенком или ждала сестру в гостях у соседки. Пусть она отсидится где угодно, хоть на трамвае по кругу катается, лишь бы нашлась до маминого возвращения!

Для верности Сапожкина еще несколько раз обошла вокруг дома. Но, как говорится, от сестры не было ни слуху ни духу.

— Там Пантелеева про тебя всякие глупости говорила. — Гран не знал, чем утешить подругу, поэтому бормотал то, что в голову приходило. — Типа, сестру ты не любишь. И вообще, злая.

«Ха, вовремя уела!» — хмыкнула про себя Иринка. У Атоса родственников полон дом — старшая сестра, младшая сестра и еще младший брат. Он оттого и добрый и терпеливый, что все домашние на нем «отрабатывают» боксерские приемы. Нелюбовь к мелким, по его шкале ценностей, приравнивалась к предательству.

Ну-ну, это еще надо посмотреть, кто кого добрее.

— Пойдем, что ли, ко мне… — Иринка окончательно пала духом. День сегодня был явно неудачный. — Может, она домой придет? Или позвонит.

На третий этаж оба поднимались в молчании. С каждой ступенькой на плечи Сапожкиной все сильнее давило осознание трагедии. Пускай ей Аленка мешала, пускай она младшую сестру не любила, но что она теперь без нее делать будет?

До квартиры оставался один пролет, когда около стояка с мусоропроводом мелькнуло знакомая желтая шапка.

Аленка сидела на корточках перед окном, спиной прислонившись к перилам. На коленях у нее лежал учебник.

— Ой, Ира! — подпрыгнула сестра. — А я во дворе тебя видела!

— Ты что здесь делаешь? — Если бы не Гран, то покачнувшаяся Иринка точно оказалась бы на полу.

— Тебя жду. — И тут Аленка вспомнила, что она в этом деле сторона обиженная, и надула губки. — А ты все не идешь и не идешь! Я видела, как ты вот с ним вокруг дома ходила… — И первоклашка ткнула пальцем в опешившего Ваньку.