С ужасающей ясностью. В конце концов, родители не назвали их «Пушистик» и «Зайка». Очевидно, Чаку и его друг были жестокими типами.

— А что это за камень, который от меня требовал Чаку?

— Если коротко, его называют Киничи. С его помощью можно управлять миром и даже самим временем. Твоя бабушка была одной из священных хранительниц Киничи. Твоя мать должна была стать ее преемницей, но погибла раньше матери, поэтому эта обязанность легла на твои плечи.

«Чудесно. Моей благодарности нет предела. Да, это тоже сарказм».

— Почему я?

— Камень переходит от дочери к дочери по родословной.

«Дитя матери. И лишь возможно отца».

Такую философию использовала бабушка, объясняя ей, почему в племени чероки царил матриархат в отличие от большинства общин. Все знают, кто их мать. Но отцовство, особенно в прошлом, могло вызывать сомнение и полагалось исключительно от характера и моральных ценностей матери… если она, конечно, не подвергалась насилию.

Тем не менее, это еще не делало Катери единственной наследницей рода.

— Я не единственная женщина в роду.

Она посмотрела на Талона.

— Саншайн — смешенных кровей, — просто ответил тот. — Камень переходить только к чистокровным, Тери… К тебе.

«Зашибись! Может, я могу выиграть лотерею?

Нет. С моей удачей я выиграю мульти-мега-миллионы, а окажется, что кто-то просто неправильно назвал цифры.

А сорвать куш на скачках?

Опять же, черта с два.

Мать Апокалипсиса…

Да, конечно, милая. Приходи и получи свой приз.

Жизнь так несправедлива».

Как бы Катери хотела, чтобы фея неудач взялась за кого-нибудь другого. Предпочтительно, не того, кто ей нравится, но все же…

«Этой стерве нечем было заняться? Не нашлось другой жертвы?»

— У нас есть проблемы поважней, — сказал Кабеса Талону.

«Почему бы и нет, давай еще сильней сгустим краски».

Талон отступил назад.

— Рискну спросить, какие?

Кабеса фыркнул.

— Не хотел говорить. Но, к сожалению, вы должны знать, что кто-то раскопал печать Ани-Кутани.

Талон смерил Кабесу хмурым взглядом.

— Ты так говоришь, словно я в курсе, о чем речь.

Кабеса что-то пробормотал себе под нос.

— Это… kala kratu… э… — он остановился, пытаясь подобрать нужные слова. — Как это звучит по-английски? Охранный камень? Заговоренный камень? Не совсем так, но думаю, вы уловили суть. Он был помещен над гробницей, где заключены в тюрьму последние семь Ани-Кутани. Теперь, без печати, любой может призвать их назад в этот мир. Они будут обязаны своему освободителю и сделают для него все что угодно. А потом сломают врата и сразятся со злом, которое сами же спустят с цепи. Теперь узрел проблему, Кельт? Чаку знает о сорванной печати и что она из себя представляет.

Катери прокляла эти новости. Неудивительно, что Чаку так заинтересовался, увидев на столе календарь.

«Почему у меня такое чувство, будто я очутилась в фильме ужасов?»

Кабеса схватил ее за руку и потащил к Талону.

— Возьми ее и уходи. Мы должны доставить Катери к камню времени и защитить, пока она не запечатает врата.

— А у тебя какие планы? — спросил Талон.

Кому-то стоит записать смех Кабесы для дома с привидениями.