С Ником-Николаем Аля быстро нашла общий язык, как будто знали они друг друга с детского сада, чему девушка в глубине души радовалась и чувствовала себя завоевательницей. Она заказала… Ха, что здесь можно заказать! Алька попросила официанта принести ей тертую морковь с яблоком, но без сметаны, без масла и соли — боже упаси!

— Я на жесткой диете, сегодня могу позволить себе только сырые овощи и некалорийные фрукты без добавок, — улыбнулась она Нику, тем самым оправдавшись, что не сможет разделить с ним человеческую трапезу.

Конечно, Аля с огромным удовольствием рвала бы зубами кусок непрожаренного мяса. С кровью, ставшей прозрачной после огненной бани, и каким-нибудь экзотическим соусом типа трюфельного с непревзойденным вкусом. Правда, трюфели она в глаза не видела, но ведь говорят… В этом царстве расточительства стоимость заурядного салатика убьет всякий аппетит даже у вегетарианца. Зато есть надежда, что морковка с яблочком не ударит по карману, ведь неизвестно, кто платить будет: если каждый сам за себя — на это блюдо денег хватит.

— Стоило из-за морковки ехать в ресторан?

На лице Ника отпечаталось такое детское недоумение, не вязавшееся с обликом качественного самца, познавшего жизнь во всем ее многообразии, что Аля рассмеялась:

— У меня здесь встреча с подругой. Я же говорила.

— И где она?

— Не знаю. Сейчас позвоню…

А подруга не ответила. Тося и не могла ответить, так как номер Аля выбрала из списка контактов несуществующий — этот вариант девочки сразу предусмотрели, когда обсуждали детали плана.

Тем временем Ник резал на кусочки одуряюще пахнувшее мяско, макал его в темный и вязкий соус, потом отправлял в рот, жевал и глотал. Аля едва собственный язык не откусила от одних ароматов на тарелке Ника (а ведь перед выходом поела гречневой кашки с молоком), но тоже упорно жевала, только как кролик на огороде, морковку — хрум, хрум. Невкусно, но хрум-хрум и — обворожительная улыбка, болтовня, смех без причины, одновременно Аля делилась с новым знакомым своими «печальками»:

— Надоело, понимаешь? Англия — не мой островок.

— А я люблю Лондон, — мечтательно произнес Ник, отпивая глоток вина из большущего бокала, наверное, вкусное… — Еще Ливерпуль мне нравится. И Париж. Бывала в Париже?

— Конечно, — ухмыльнулась Аля, мол, кто ж не бывал в Париже!

Виртуально все бывали, существуют же фото, кино, есть армия французских писателей, которых Ник наверняка не читал — ему не до того, а она читала запоем. Он с пеленок по клубам шатался и по заграницам, а она — по библиотекам, но Нику это неинтересно, и Алька смело вешала ему лапшу на уши:

— Набережная Сен-Бернар — мое любимое место в Париже. И мосты! Мне нравится гулять вдоль Сены и любоваться мостами. Знаешь, во всех столицах предпочитаю центральные районы, окраины меня напрягают, кстати, они везде одинаковые, типовые, маргиналы везде злые. Но в ближайшее время я не поеду ни в Париж, ни в Лондон.

— Почему?

Елки-палки, а удивился — будто слетать в Париж дело житейское, как на трамвае добраться до вокзала!

— Папа, когда я отказалась выйти замуж за его партнера по бизу, — упоительно врала Аля, — решил наказать меня и купил конуру, ну и машину… ты видел ее. Не фонтан, конечно, но и на том спасибо. Карты заблокировал. Папа приказал мне жить самостоятельно, зарабатывать самой, пока не пойму, кто в доме имеет право голоса. А много ли мне надо? Я очень даже неприхотливая. Все равно нервы сдадут у него первого, я уверена. Зато у меня теперь есть свобода, могу делать, что хочу, одеваться, как хочу, дружить, с кем мне нравится, а не ему.