играть роль жертвы и выбежать из комнаты, исполненной болью.

Беготня — та часть, в которой она действительно хороша.

Старые обиды и злость. Некоторые вещи никогда не меняются, и некоторые раны

никогда не заживают. Если бы она была умной, она бы развернулась и  пошла обратно к

дому  Итана,  выразив  смущение,  схватила  бы  пальто  и  ключи,  и  поехала  домой.  Всего

миля ходьбы от гостиницы, а она не одета для этого.

Но, черт возьми, он причинил ей боль, и она не пойдет обратно пресмыкаться. У

нее была гордость, и она отказывалась унижаться дальше. Не то, чтобы она могла умереть

в  продолжении  этой  мили.  Некомфортно  —  да.  Умрет  —  нет.  Завтра  она  кого-нибудь

пришлет за машиной и пальто.

Дрожа, Райли не прошла и полтора квартала, как ее уши начало жечь, и она была

уверена: ее пальцы, в конечном итоге, отмерзнут.

Какая вообще температура на улице?

Ладно, скорее всего, миля в такой холод немного далековато.

Когда начали падать первые снежинки, она рассмеялась.

Отлично.

Черт,  Райли,  в  самом  деле.  В  следующий  раз,  когда  решишь  умчаться  в

бешенстве, сначала захвати свое пальто.

Она увидела свет фар и задумалась, что если это был тот, кого она знала. Райли

настолько  замерзла,  что  предложила  бы  гитару  с  автографом  любому,  кто  отвез  бы  ее

обратно в гостиницу.

Машина  замедлилась  и  остановилась  на  обочине.  Она  успокоилась,  когда

опустилось окно.

Это был Итан.

— Райли, залезай внутрь.

Она задумалась всего на долю секунды, чтобы сказать ему «отвалить», но не была

настолько глупой. Райли замерзла и была уверена, что потеряла несколько клеток мозга.

Она переместила свое замерзшее тело к машине и скользнула внутрь.

К  счастью,  Итан  включил  обогреватель,  чтобы  обдувал  сильнее,  и  ее  пальто

лежало на сиденье рядом с ней. Райли натянула его на себя. И тогда он подвинулся к ней.

Она стрельнула в него взглядом.

— Что... что ты делаешь?

— Согреваю тебя.  —  Он притянул ее к себе.  — Ты в  своем  уме — выбегать из

дома без пальто? На улице пять градусов.

Неудивительно, что она думала, что умрет там.

Райли хотела поспорить с ним, но Итан открыл свое пальто и притянул ее к своей

груди, он был такой чертовски теплый, и все, о чем она могла думать, — это жар его тела.

Теперь она безудержно дрожала, и, казалось, ее зубы не перестанут стучать.

— Я буду в-в-в порядке через минуту. Тогда ты с-сможешь отпустить меня.

Он потер ее спину и волосы, его голос был нежным.

— Я знаю. Я отпущу.

Сейчас снег пошел сильнее, стирая ей видимость на улице. От обогревателя и их

дыхания  запотело  лобовое  и  боковые  стекла,  напоминая  ей  их  привычку  затуманивать

окна в его машине. Это имело больше общего с теплом  тела, а не потому, что она была

глупой  и  гуляла  по  морозу  на  улице.  Эти  мысли  и  воспоминания,  в  сочетании  с  его

объятиями, согрели ее больше, чем обогреватель.

— Я-я...

— Шшш. Просто расслабься, Райли.