|
Вот и они. Старший лейтенант Игорь Ткач и капитан Валера Рыкунов жили на одной площадке и вместе добирались до работы. Машины у них были, но разведчики-диверсанты народ рациональный, поэтому ездили на какой-то одной. Сегодня очередь Матвея выполнять роль извозчика. Ткач и Рык были немного похожи друг на друга ростом и комплекцией. В спецназе не нужны люди с большими габаритами. Проблем с ними много. Крупному человеку всегда труднее. Он тяжел, да и заметен. Рыкунов был блондином, а Ткач – брюнетом. Прислушиваясь к своим ощущениям, Матвей притормозил у тротуара. Ткач шутливо оттолкнул бедром Рыка и быстро уселся на переднее сиденье.
– Привет, Матрос! – Он протянул руку. Матвей ответил на рукопожатие, шлепнул по ладони устроившегося позади Рыка и включил передачу. – Чего хмурый такой? – Ткач участливо заглянул в лицо Кораблеву. – Перебрал вчера? – Настроение что-то с утра неважное, – поморщился Матвей. – Бывает, – кивнул Ткач и уставился на дорогу. Новый приступ непонятной тревоги заставил Матвея сбавить скорость. «Да что это такое?» Он посмотрел в зеркало заднего вида, потом перевел взгляд вперед, снова пытаясь найти причину своего беспокойства. – Сегодня шеф обещал провести контрольные занятия, – напомнил Рык. Матвея словно ударило током. Неприятный холодок пробежал по позвоночнику снизу вверх, зашевелил на затылке волосы. – Черт! – вырвалось у него. – Где? – раздался сзади насмешливый голос Рыка. Но шутка не удалась. Матвей включил правый поворотник и остановился у тротуара. – Чего встали? – спросил Ткач и посмотрел на Кораблева. Взгляд Ткача был рассеянным и ничего не выражал, лицо бесстрастное. Казалось, он стал моложе. Матвею было знакомо это состояние. Он стиснул руль: – Выходи! – Ты чего? – опешил Ткач. Еще не зная почему, но Матвей не хотел везти его дальше. – Ты не пугай, брат, – повторился словами жены с заднего сиденья Рык. – Объясни, какая муха тебя укусила? – Не надо ему с нами, – процедил сквозь зубы Кораблев, чувствуя, что, произнеся эти слова, он перешагнул какую-то запретную черту. Много слышал, что грех предсказывать судьбу. Издревле и церковь это не приветствовала. Оттого колдуны жили отшельниками, и люди их избегали. В тот же момент его вдруг понесло: – Чувствую, что нельзя тебе было сегодня вообще из дома выходить. Со смертью это как-то связано… – Не каркай! – с угрозой в голосе предостерег Рык. – Вагон поезда… – не обращая внимания на предостережение, пробормотал Матвей. – Ничего не понимаю, но потом не прощу себе, если не скажу. Точно… – Какой вагон? – удивился Ткач. – У нас что, занятия на железной дороге будут? – Не знаю, – растерялся Кораблев. – Действительно, чушь какая-то… У них бывают тренировки и ученья на разного рода предприятиях опасного производства, атомных станциях, аэродромах, в портах или на вокзалах, но в обозримом будущем ничего подобного не намечалось. – Слушай, ты вот, может, просто сказал, а человек себя сейчас накрутит, и точно беда случится, – предупредил Матвея Рык. Он был прав. О нейролингвистическом программировании офицеры знали не понаслышке. Почти каждый освоил эти фокусы. Матвей посмотрел на капитана в зеркало заднего вида, размышляя, ехать или все же высадить друга от греха подальше. – А давай проверим? – неожиданно загорелся Ткач. – Я же предупрежден. Что, ты говоришь, произойти должно? – Не знаю. |
