Изменить размер шрифта - +
Я пробовала травку лишь однажды, в двадцать лет, и эффект был как при панической атаке, так что я чуть «скорую» не вызвала. И сильное обезболивающее принимала только раз, когда мне удалили зуб мудрости. Тогда меня вывернуло, и с тех пор ни ни. Из спиртного я люблю только сладкий «Москато», изредка пью пиво. Если скажете, я даже не взгляну в сторону вашего сына. Только, пожалуйста, позвольте мне остаться! Я заплачу вдвое больше. Переведу прямо сейчас, если хотите. – Я выдохнула и приняла самый умоляющий вид. – Очень прошу вас!

Лицо мужчины оставалось жестким, челюсти – крепко сжаты. У меня появились нехорошие предчувствия. Самые нехорошие.

Когда он заговорил, в животе у меня возник спазм. Он смотрел прямо на меня, густые брови выделялись на безумно красивом лице. «Такое строение черепа можно увидеть разве что на древнегреческих скульптурах», – подумалось мне. Во всех чертах – царственность и решительность, ни одной слабой. Рот – выразительно очерченные губы, подобие которых множество женщин пытаются воспроизвести с помощью дорогих пластических хирургов, – стал ровной линией.

– Мне жаль лишать вас надежды, но этого не произойдет.

Суровые глаза переместились на подростка, и он пророкотал тихим, практически неслышным голосом – но слух у меня был хороший, о чем он не подозревал:

– Дело не в деньгах.

Меня охватила паника: шанс уплывал прямо на глазах.

– Прошу вас! – повторила я. – Вы даже не заметите меня! Я буду тихой, как мышь. Никаких гостей. – Я помедлила. – Я заплачу втрое больше.

Здоровяк даже не дрогнул.

– Нет.

– Папа, – подал голос парнишка, но мужчина помотал головой.

– У тебя нет права голоса по этому вопросу. В ближайшее время у тебя нет права голоса ни по какому вопросу. Уяснил?

Парнишка выдохнул, а у меня зачастило сердце.

– Ты действовал за моей спиной, Эймос. Если бы в последнюю минуту не нашелся другой смотритель, я бы сейчас был в Денвере и знать не знал, что ты затеял!

Мужчина произнес это убийственным голосом – не громким и не тихим. И, честно говоря, винить его было трудно.

У меня не было детей – я хотела их, однако Кэден все откладывал. Но я могла себе представить, каково это, когда ребенок у тебя за спиной… Даже если его мотивы понятны. Мальчику хотелось дорогую гитару, но в силу возраста он не мог работать – или родители не позволяли.

Парнишка издал разочарованный звук, и я поняла, что мое время почти на исходе.

Пальцы внезапно стали липкими. Я потерла их, пытаясь унять панику, которая явно брала верх.

– Мне жаль, что так случилось. Что это было сделано без вашего согласия. Если бы посторонний въехал в… Ну, гаража у меня нет, но, если бы имелся, я бы не пришла в восторг. Для меня частная жизнь – не пустые слова. Но идти мне некуда. Другое жилье в округе не сдается на краткий срок. Это не ваша проблема, я понимаю. Но, пожалуйста, позвольте мне остаться! – Я глубоко вздохнула и встретилась с ним взглядом. С такого расстояния я не могла сказать, какого цвета были его глаза. – Я не наркоманка. У меня нет проблем с алкоголем и никаких закидонов. Даю слово! Я десять лет трудилась на одной и той же работе – была ассистенткой. Я… развелась и начинаю все заново.

Обида, горькая и злая, окутала мои шею и плечи: это случалось ежедневно – с тех пор, как все пошло наперекосяк. И, как прежде, я не отмахнулась от нее – вобрала в себя, прижала к сердцу и стала нянчить. Я не хотела забывать! Хотела ее проработать, извлечь из нее урок, пусть даже это было нелегко.

Потому что нужно помнить о дерьмовых сторонах жизни, чтобы ценить хорошие.

– Пожалуйста, мистер Роудс! Если вас так зовут… – сказала я самым спокойным голосом, на какой была способна.

Быстрый переход