— Штаны, — угрюмо ответила я.

— А почему они розовые?!

— Малиновые.

— Что?

— Я говорю, что они не розовые, а малиновые.

— Как ты могла такое купить?!

— Это самый модный цвет и фасон этого сезона.

Подойдя ко мне вплотную, Лагфорт пробормотал:

— Никогда не поверю, что ты с твоим вкусом выбрала бы для меня эти тряпки.

Я, глядя в сторону, ответила:

— Мне казалось, что чем современнее, тем лучше.

Макс, взяв меня за подбородок, повернул лицом к себе:

— Если бы не то, что я к тебе уже сильно привык, и не то, что ты мне приятна, уволил бы к черту!

А я, посмотрев прямо ему в глаза, ответила:

— Без твоих мерок можно было купить только эти вещи. Остальное приблизительно подгонят и привезут через неделю.

На лице Лагфорта отразился ужас, и он быстро приказал:

— Сегодня же отмени заказ, и завтра я выкрою время, чтобы с тобой заехать в салон. А сейчас работать.

Посмотрев на часы, я увидела, что уже поздно.

— Ничего, — заметив мой взгляд, сказал промышленник. — Это тебе в наказание.

Наутро, после того как я с трудом встала, мы действительно заехали к мадам Лопар и сделали новый заказ. С Макса сняли мерки, и я быстро подобрала ему вещи по своему вкусу. Уже расплачиваясь, Лагфорт прокомментировал:

— Поганка!

После чего направился на выход. Я же, улыбнувшись, молча порадовалась, что Лоренцо сегодня в салоне нет — не самый удачный момент ему знакомиться с Максом.

Но главный ужас начался примерно через год моей работы на Лагфорта.

У Макса пошли какие-то преобразования пекарен, и мало того что теперь мы каждое утро пробовали экспериментальные образцы ассортимента, так еще до Лагфорта было сложно достучаться. Он был сильно погружен в себя. Обо всем приходилось напоминать по несколько раз в день, а иногда и контролировать.

Но, пребывая в этом своем задумчивом состоянии, однажды он совсем обнаглел.

Я принимала ванну и, погрузившись в воду, полностью расслабилась и закрыла глаза. Но только немного задремала, как в комнату ворвался мой шеф, рассказывая какую-то ерунду. Послушав его несколько секунд, я не выдержала и рявкнула:

— Макс! Понимаю, что интимные моменты в отношении меня тебя мало волнуют, но мыться я буду одна, иначе разорву контракт и ты мне еще неустойку выплатишь!

Лагфорт, резко придя в себя от моего рыка и осознав смысл сказанного, как бы заново посмотрел на ситуацию. Он окинул меня заинтересованным взглядом, на некоторое время задержав его на воде. Но я сидела по уши в пене и была спокойна как маргульский червь, что не помешало мне потянуться за мочалкой.

— Хорошо, я понял, — словно защищаясь, приподнял руки Макс. — Но помимо дел я зашел к тебе еще для того, чтобы предупредить, что завтра у нас сеанс колинара.

Я застонала и ушла с головой под воду. Вот зачем он сказал это сейчас? Теперь весь день буду об этом думать и не смогу сосредоточиться на работе. Но только я попыталась более-менее отринуть мысли о процедуре омолаживания, как за дверью раздался голос шефа:

— А что все-таки ты думаешь по поводу корицы в булочках?

— Макс, устрой поварам конкурс на тему «Самый вкусный ассортимент булочек» и выбери лучший!

Некоторое время за дверью стояла тишина, а потом опять раздался голос:

— Ага, мысль недурна…

А я снова ушла под воду. Может, хоть так он от меня отстанет?

Колинар проводили в одном из самых высоких зданий нашего города.