Вряд ли этот человек надолго задерживался на одном месте. Учитывая отдаленность мест совершения преступлений, можно предположить, что он много путешествовал и был очень мобилен. Он даже по нынешним меркам мобилен, а уж для начала прошлого века – так вообще ветер! Это не значит, что у него физически не было места постоянного проживания, возможно, такой дом и существовал где-то, но «Американский Убийца топором» явно любил дорогу и перемену мест. Дромомания, склонность к бродяжничеству, довольно распространенная девиация, которая очень часто дополняет букет других отклонений.

Про пироманию выше уже было написано, страсть к перемене мест – из той же серии.

Этот человек вообще кажется вместилищем всех грехов мира. Его корёжили очень странные жестокие бесы. В данном контексте бесы – это метафора, автор не призывает понимать это слово эсхатологически. Убийцу снедала похоть, но он пытался её контролировать и формально картина совершенных им убийств не носит следов сексуальной активности. Тем не менее, движущей силой всех поступков этого человека являлось либидо, не находящая удовлетворения половая потребность. При том образе жизни, который вёл «Американский Убийца топором», странностях его поведения, эгоизме, равнодушии к близким и т. п. у него не было шансов завязать нормальные отношения с приличной девушкой или женщиной. Те же женщины, что были ему доступны, вряд ли его устраивали, «правый человек» в его душе напоминал ему, что он выше того презренного человеческого мусора, что окружал его. Да и само половое влечение убийцы вполне возможно, не было направлено на женщин. У нас есть замечательный пример похожего бродяги, речь идёт об американском серийном убийце-педофиле Карле Панцраме. Тот любил поезда, любил дорогу, везде, где мог, насиловал мужчин и мальчиков – его, впрочем, тоже много раз насиловали! – и в конце жизни он честно признался, что никогда не имел секса с женщиной.

Убийца с топором, разрушая и обезображивая головы жертв, выплёскивал свой чудовищный гнев, который не находил иного выражения. Что рождало этот гнев, мы можем только гадать, но очевидно, что управляли этим человеком страшные пороки. Принимая на себя «функцию Бога», высшего Судьи, преступник одновременно Бога и отрицал. Чтобы до такой степени возвыситься в собственной гордыне, надо абсолютно, безо всяких оговорок, уверовать в собственную исключительность. Все психопаты считают себя исключительными и серийные преступники искренне лелеют убеждение в собственной уникальности, но «Американский Убийца топором» безусловно оставляет всех их далеко позади.

Заканчивая этот портрет, во многом условный и не претендующий на полноту, хочется обратить внимание на два нюанса, заслуживающие быть отмеченными.

Мы видим, что между первым преступлением из нашей выборки (убийством семьи Аллен в мае 1901 г.) и следующим за ним (убийство семьи Хьюг в декабре 1904 г.) имеется перерыв почти в 3,5 года. Эта пауза с точки зрения современных криминологических представлений представляется довольно большой. На больших интервалах времени серийные убийцы обычно осуществляют свои нападения не реже 1 раза в полгода, причём по мере набора опыта интервал между преступлениями уменьшается. Наиболее «результативные» «серийники» могут выдерживать темп около 10 убийств в год, но это, конечно же, следует признать явным превышением статистической «нормы».