Позвонили в дверь, и Паккер пошел открывать.
Оказалось, это Тони Кампер.
— Привет, дядя Клайд, — беззаботно произнес он.
Паккер неохотно открыл дверь пошире.
— Ладно, заходи уж, раз пришел.
Тони шагнул через порог, сдвинул шляпу на затылок и окинул квартиру оценивающим взглядом.
— Честное слово, дядюшка, тебе нужно взять как-нибудь и выкинуть весь этот хлам. Просто не представляю, как ты тут живешь.
— Нормально живу, — осадил его Паккер. — Но может быть, я при случае разберу здесь немного.
— Хотелось бы верить.
— Мальчик мой, — горделиво произнес Паккер, — думаю, я без всякого преувеличения могу сказать, что у меня одна из лучших коллекций галактических марок на Земле. Когда-нибудь я помещу их все в альбомы…
— Этого никогда не произойдет, дядюшка, ты просто будешь складывать их в кучи, как и раньше. Твоя коллекция растет так быстро, что ты не успеваешь сортировать даже новые поступления.
Он пнул носком ботинка стоящую у стола коробку.
— Вот, например. Опять новая посылка?
— Только что пришла, — признал Паккер. — И пока я не выяснял, откуда она.
— Отлично! — сказал Тони. — Что ж, развлекайся. Ты еще всех нас переживешь.
— И переживу! — запальчиво ответил Паккер. — Однако зачем ты все-таки пришел?
— Да ни за чем, дядюшка. Просто заскочил проведать и напомнить, что выходной ты обещал провести у нас. Энн настояла, чтобы я непременно зашел и напомнил. Дети всю неделю дни считали…
— Я помню, — соврал Паккер, поскольку напрочь забыл о данном обещании.
— Я могу заехать за тобой. Скажем, в три пополудни?
— Нет, Тони. Спасибо. Не беспокойся. Я вызову стратотакси. В три будет очень рано, а у меня еще полно дел.
— Надо думать, — сказал Тони и двинулся к выходу, потом добавил с порога: — Не забудь!
— Разумеется, не забуду, — резко ответил Паккер.
— Энн обидится, если ты не приедешь. Она запланировала на вечер все твои любимые блюда.
Паккер проворчал что-то в ответ.
— Ужин в семь, — напомнил Тони жизнерадостно.
— Хорошо, Тони. Я приеду.
— Ладно, дядюшка, до вечера.
«Молокосос, — подумал Паккер. — Опять неизвестно что затеял, наверно. Всю жизнь проворачивает какие-то делишки, а толку никакого. Еле на жизнь хватает…»
Он вернулся к столу.
«Наверно, думает, что получит в наследство мои деньги. Хоть там и не бог весть сколько… Что же, пусть думает. Я, пока не потрачу все до последнего цента, помирать не собираюсь».
Паккер сел за стол, взял один из конвертов, вскрыл его перочинным ножом и высыпал содержимое на маленький расчищенный в середине стола пятачок. Затем включил лампу, пододвинул плафон ближе и склонился над марками.
Очень даже неплохая подборка, оценил он сразу. Вот, например, марка с ро Близнецов-XII — или это XVI? — отличный образчик современной классики: сколько изящества, сколько фантазии, какая тонкая работа гравера, и сколько здесь чувствуется любви и внимания, бумага высочайшего качества и превосходная печать.
Паккер принялся искать пинцет, но на столе его не оказалось. Он порылся в ящике, содержимое которого и без того напоминало разоренное крысиное гнездо, но тоже безрезультатно. Тогда он опустился на колени и поискал под столом.
Пинцета нигде не было.
Отдуваясь, он забрался обратно в кресло. Настроение было испорчено. |