Макензи резко выбросил руку, схватил Энциклопедию за корень и швырнул в угол.

— Только попытайся вылезти, — прорычал он, — я покажу тебе формулу!

Энциклопедия встряхнулся, точно курица. Мысли его оставались спокойными и холодными.

— Я не понимаю, какая вам польза от силы.

— Поймешь, когда окажешься в супе, — пообещал Макензи. Он оценивающе взглянул на Энциклопедию. — Да, из тебя выйдет неплохой суп. Ты вполне сойдешь за капусту. Не то чтобы я любил капустный суп…

— Суп?

— Суп, суп. Жидкая пища.

— Пища! — Мысль Энциклопедии выражала волнение. — Вы собираетесь меня съесть?

— А почему нет? — справился Макензи. — В конце концов, ты всего-навсего растение, пускай разумное, но растение. — Он ощутил мысленное прикосновение к мозгу: Энциклопедия вновь взялся за старое. — Давай-давай, но предупреждаю сразу, тебе вряд ли понравится то, что ты там найдешь.

— Вы скрыли от меня! — возмутился Энциклопедия.

— Ничего подобного, — возразил Макензи. — У нас просто не было случая подумать об этом, вспомнить — для чего люди сажали растения раньше и как пользуются ими и по сей день. Впрочем, ныне мы нечасто прибегаем к ним, потому что необходимость отпала, однако стоит ей появиться снова…

— Вы едите нас! — пробормотал Энциклопедия. — Вы строите из нас дома! Вы уничтожаете нас, чтобы согреться. Эгоисты!

— Не горячись, — посоветовал Макензи. — Тебя ведь задел не сам факт, а то, что мы полагали, что имеем на это право, так? Тебя возмущает, что мы рвем и рубим, не спрашивая, не задаваясь вопросом, каково растениям. Ты страдаешь от оскорбленного достоинства, верно? — Он передвинулся поближе к люку. Из Чаши раздались первые аккорды. Настройка завершилась, начался концерт. — К сожалению, я оскорблю его еще сильнее. Ты для меня — всего лишь растение. Ты кое-чему научился, приобрел налет цивилизации, но со мной тебе не равняться. Мы, люди, не торопимся забывать прошлое. Минет не одно тысячелетие, прежде чем мы станем относиться к вам хоть чуть-чуть иначе; пока же вы для нас — обыкновенные растения, сродни тем, которыми мы пользовались в былом и можем воспользоваться сейчас.

— Капустный суп, — буркнул Энциклопедия.

— Молодец, — похвалил Макензи, — усвоил.

Музыка внезапно смолкла, оборвалась на середине аккорда.

— Видишь, — заметил Макензи, — даже музыка покинула тебя.

Тишина надвинулась на вездеход, окутала его, словно пеленой тумана; вдруг послышался некий звук: шлеп… шлеп… К машине приближалось нечто огромное и массивное.

— Нелли! — воскликнул Макензи, различив в темноте широкоплечую спину робота.

— Да, шеф, это я, — отозвалась Нелли. — Я принесла вам подарок.

Она швырнула в люк вездехода Уэйда. Тот перекатился на спину и застонал. С тела композитора спорхнули двое крохотных существ.

— Нелли, — проговорил Макензи сурово, — колотить его было вовсе незачем. Тебе следовало подождать с наказанием до моего решения.

— Шеф, — запротестовала Нелли, — я его не трогала. Он попался мне уже таким.

Никодим взобрался на плечо Макензи, а одеяло Смита устремилось в тот угол, где лежал его хозяин.

— Она ни при чем, босс, — подтвердил Никодим. — Это мы так отделали его.

— Вы?

— Ну да, нас было двое против одного.