– Боже, боже, – повторяла Ханна, – я в шоке. Ты же обычно такая… тихая. О мой бог. Ты потрясна!

– Расплакалась, – ответила я, все еще желая провалиться сквозь землю. – Так стыдно. Взяла и разревелась при всех.

– И это тоже было классно, – уверила меня Ханна, притягивая еще раз для объятий, – очень трогательно! Мне жаль, что ты так скучаешь по дому, Амели. Должно быть, это ужасно трудно.

Остаток выступлений прошел для меня как в тумане. Когда последняя группа закончила показывать свои гимнастические трюки и судьи показали свои оценки, моя победа стала очевидной для окружающих. Они назвали мое имя под громкие овации публики, заставляя меня желать одновременно испариться от смущения и наслаждаться каждым моментом, ведь я победила, победила, победила! Наверное, от меня ждали какой-то речи, но я даже стояла с трудом. И, получив маленькую статуэтку, постаралась как можно быстрее смыться со сцены. Остановилась только у ступеней, увидев его с товарищами по группе, пока они ждали своей награды за второе место.

– Давай помогу, – сказал он, протягивая мне руку.

Как только я встретилась с ним взглядом, меня поразило сильное и ранее неизвестное чувство. Столовая и все люди в ней перестали существовать. Я чувствовала каждую клеточку своего тела. И когда взяла его за руку, потенциальная химия наших отношений была такой богатой, что я не смогла даже поблагодарить его – просто молча позволила помочь спуститься со сцены. Он продолжал смотреть на меня, и это было умопомрачительно.

– Ты была великолепна, – прошептал Риз, перед тем как отпустить мою руку и подняться на сцену со своей группой.

А я застыла на месте, с трудом переводя дыхание и пытаясь сообразить: что это вообще было?

* * *

За все то время, что сижу здесь, ты ни разу не встретился со мной взглядом – смотришь только на нее. Никогда раньше я не чувствовала такой всепоглощающей ревности. Раньше ты смотрел на меня так, словно мое лицо было для тебя ответом на все вопросы вселенной. Что же изменилось? Как будто ничего этого не происходило, как будто мы ничего не значили друг для друга. Я сижу в паре метров от того места, где ты впервые коснулся меня, помогая сойти со сцены, и прошептал, что я была для тебя той самой.

Ты врал? Сколько «тех самых» у тебя было?

Полагаю, это лишь один из тех вопросов, на которые никогда не будет ответа.

* * *

После нашей короткой встречи с Ризом я снова видела мир как в тумане. Отчасти это было из-за выпитой водки, отчасти – из-за того, что всем вокруг внезапно захотелось поговорить со мной. Но больше виноват был именно он. В тот момент мне казалось важным снова увидеть его, а лица окружающих приносили лишь разочарование.

Ханна и Джек затерялись в толпе поздравляющих с победой в конкурсе. Все хлопали меня по спине и кричали: «Молодец, Амели!», и всего этого внимания было чересчур много. Мне не хватало воздуха; я пробормотала извинения и выскользнула из столовой.

В вечернем сумраке корпуса колледжа выглядели оранжевыми. Я зашла за угол и прислонилась к стене, почувствовав прохладу кирпичей. Закрыла на секунду глаза – мой внутренний интроверт сегодня настрадался и требовал отдыха. В тот момент я приняла решение забрать свою гитару и уйти по-английски, надеясь, что никто не заметит. Одна лишь мысль о том, как упаду на кровать в своей спальне, в полном одиночестве, заставила меня улыбнуться. Подумать даже не могла, что, открыв глаза, увижу прямо перед собой Риза.

– Почему ты стоишь тут одна? – спросил он, наклонив голову, на которой была все та же шляпа.

– Просто… дышу воздухом, – сказала я, чувствуя, что задыхаюсь.