— Вы думаете, что я боюсь «дэнских»? — хрипло спросила она.

Егор решил, что, будь он на месте Лазаренко, он бы уже в штаны напустил от такого взгляда и такого голоса. «Хорошо, что я нездешний», — насмешливо подумал он. А вслух сказал:

— Если они придут к власти, вам не сдобровать. Эти ребята не только откопают старые уголовные дела, но и заведут новые. Между прочим, в России уголовное дело на вас до сих пор не закрыто. Оно лишь отложено. До лучших времен.

Юлия Витальевна усмехнулась красивым жестким ртом.

— Ну, хватит, — сказала она скорей устало, чем рассерженно. — С чего вы решили, что можете разговаривать в подобном тоне с премьер-министром суверенного государства?

Егор потупил взгляд.

— Простите, — сказал он. — Я не хотел вас обидеть. Просто я хотел сказать, что у дэнского клана…

— Нет ни единого шанса на победу, — повысила голос пани премьер-министр. — Угорский народ не пойдет за ставленниками Москвы.

Кремнев сдвинул брови и небрежно поинтересовался:

— Вы в этом уверены?

— Да. Я в этом уверена. — Юлия Витальевна быстро облизнула сухие губы кончиком языка и добавила: — Поэтому мне нет никакого смысла «ликвидировать» кого-то. Наоборот, эти страшные убийства навредят мне. Они поднимут волну слухов. В нашей державе любят патриотов, но не любят убийц.

— В России к убийцам тоже относятся плохо, — мягко проговорил Кремнев. — И кстати, патриот вполне может оказаться убийцей. Я такое встречал.

Юлия Витальевна смотрела на Кремнева с холодным интересом. Когда он замолчал, она неторопливо и спокойно проговорила:

— Я не хочу вступать с вами в дискуссию, Егор Иванович. У нас слишком разный уровень, и доводы у нас с вами будут совершенно разными. И позвала я вас вовсе не за тем, чтобы спорить. И даже не за тем, чтобы что-то с вами обсуждать.

— Зачем же вы нас позвали? — вежливо осведомился Кремнев.

— Я позвала вас, чтобы предупредить: если вы будете «копать» под меня или мое окружение, мне придется принять меры. Я ясно выражаюсь?

Егор улыбнулся.

— Вы нас убьете? — поинтересовался он.

Юлия Витальевна улыбнулась в ответ:

— Не думаю. Есть множество других способов осложнить человеку жизнь и сделать его несчастным.

— Какие, например?

— Будете мне мешать — узнаете.

Юлия Витальевна перевела взгляд на Лазаренко.

— А что касается вас, Максим Иванович, то с сегодняшнего дня вы отстранены от ведения этого дела.

Майор Лазаренко слегка побледнел, а на скулах его проступили красные пятна.

— Не думаю, что губернатор согласится с вашим решением, — сказал он подрагивающим от волнения и ярости голосом.

— Не думаю, что меня волнует его мнение, — с ядовитой усмешкой ответила премьер-министр. — Я уже сказала, но повторю еще раз: вы больше не работаете над этим делом.

— Но…

— Что касается вас, пан Кремнев, то вы здесь — всего лишь наблюдатель. Ваш статус не позволяет вам вмешиваться в расследование. Однако я хочу проявить лояльность и готовность к сотрудничеству.

— И в чем это будет заключаться? — вежливо осведомился Кремнев.

Юлия Витальевна улыбнулась, блеснув полоской белоснежных зубов:

— Я лично распоряжусь, чтобы вы получали отсчеты о ведении следственной работы, — сказала она. — Так что, сидите в отеле и читайте отсчеты.