Чашка девятая

«Простые волшебные вещи»

Что объединяет эти две истории?

Ну, например, то, что в обоих случаях обучение происходит не методом получения сразу рабочего и полезного навыка (как это обычно бывает во всех остальных книжках цикла Ехо: 1. мне дается инструкция – 2. о, я это умею – 3. я с успехом это применяю. Может быть, я как-нибудь еще распишу довольно нетривиальный способ «вырастания» героев цикла, но не в этот раз). Так вот, не методом получения сразу рабочего и полезного навыка, а методом получения бесполезного на первый взгляд и даже травмирующего опыта.

Тело Шурфа (без ведома Шурфа) используется для путешествия между мирами, причем сам Шурф этот опыт не получает (но получает его тело, что важно), более того, в процессе этих путешествий получает массу неприятнейших впечатлений и переживаний. Капитан корабля внезапно обретает навыки оратора-гипнотизера, но лишается их начисто, как только утрачивает талисман.

Нужно, конечно же, быть Шурфом Лонли-Локли, чтобы опыт, который получило тело, остался тем не менее при Шурфе и был отложен в некое хранилище, тщательно помечен «воспользоваться при случае» и никоим образом не протрачен и не забыт. Шурф, как известно, совершенство в смысле воли и организации.

Во втором случае опыт получает куда менее волевая личность, и ему необходим непременный талисман на замену, чтобы хоть как-то исправить ситуацию, в которую его завел заемный, присвоенный навык. И тем не менее можно быть уверенным, что имея талисман, он, скорее всего, благополучно убедит набранную команду, что все отделались очень дешево, а то и наберет себе все-таки доброхотов на то самое плаванье, в которое хотел пуститься. То есть та кроха опыта, которую он получил с присвоенного навыка, будет пущена в ход по крайней мере один раз.

Вот это то, чего большинство из нас совершенно не умеют делать, потому что обучены совсем другому.

Современная педагогика уже много лет пользуется многократным повторением как наилучшим способом освоить материал. И это работает в математике, живописи, спорте – оттачивается один и тот же, многократно один и тот же жест, пока не встанет так хорошо, что превратится в навык, после чего на него можно ставить новый жест и оттачивать уже его.

Но как только речь заходит о жизненном опыте, эмоциях, судьбе – это правило почему-то перестает работать.

Очень мало кто воспринимает эмоции как результат, как схему, которую можно воспроизвести. При том, что получать эмоции как результат мы все отлично умеем. Огромное количество ссор, например, основным продуктом имеет эмоции, которые другим способом не получить, но спросите десять человек, ради чего они ссорятся, и девять из десяти скажут вам «чтобы донести до партнера то-то и то-то», «чтобы улучшить отношения», «чтобы попустило наконец». Особенно, если это эмоции не положительные, а отрицательные – никто не хочет признаваться, что жаждет отрицательных эмоций, это не принято. Но получает. А поскольку отрицает получаемое, результат в целом выходит куда ниже, чем он есть на самом деле. Вернее, воспринимаемый результат получается куда ниже, чем он есть на самом деле, зато невоспринимаемый – растет как снежный ком, и в итоге мы получаем состояние «все плохо», оставаясь якобы в неведенье, откуда же он взялся. Опыт набирается, но мы не можем им пользоваться сознательно. Зато прекрасно пользуемся несознательно. А поскольку в сутках только двадцать четыре часа, то мы очень часто в итоге понятия не имеем, на что они у нас ушли. На эмоции? Бросьте, эмоции не в счет.

У Шурфа Лонли-Локли, с его предельной концентрацией, есть одно качество, которое из просто обучаемого человека превращает его в эталон результативного обучения.