Как бы я хотела, чтобы он был здесь.

Мама поднимается на ноги, приводя меня в чувство, и призрак отца снова ускользает прочь.

– Собери команду, а я займусь организационной частью. Ты отплываешь через два дня. – Она наклоняется, чтобы поцеловать меня в макушку. – Сладких снов, Амора, – с этими словами она уходит, закрыв за собой дверь. Только после этого тетя Калея поднимает голову и открыто смотрит на меня. В ответ я впиваюсь в нее презрительным взглядом.

– Ты должна о ней заботиться. – Я чувствую себя ядовитой змеей, и каждое мое слово пропитано смертельной отравой. – Мне все равно, на что тебе придется пойти и к чему это приведет. Ты будешь защищать ее ценой своей жизни, – С уходом матери я больше не забочусь о вежливости. Тетя вздрагивает, но не спорит. Она заслуживает каждую каплю моего гнева и даже больше.

– Кейра – сильная женщина. Не беспокойся о ней, – говорит Калея. – Лучше сосредоточься на себе.

Я с трудом сдерживаю жестокий, саркастичный смех.

– Я сама решу, что мне делать. В конце концов, это мне приходится решать все проблемы этого королевства. Разве это не то, чего ты хотела?

Она снова проглатывает оскорбление, и это бередит гноящуюся рану где-то в глубине моей души. Я хочу, чтобы она огрызнулась в ответ, чтобы она защищалась. То, что случилось прошлым летом, – не только моя вина, но и ее. Я хочу, чтобы она это знала. Мне хочется выкрикнуть это прямо ей в лицо, заразить ее своей яростью, чтобы она ощутила каждую каплю моей ненависти.

Но она не защищается и не пытается меня уязвить. Калея покорно терпит мои удары, усмиряя пламя, бушующее у меня внутри. Когда я снова начинаю говорить, в моем голосе не остается ничего, кроме холодного спокойствия.

– Я вернусь, когда буду уверена, что мои подданные готовы отдать за меня свои жизни. В это время управлять Аридой будет моя мать, и, если с ней что-нибудь случится, ты поплатишься головой, Калея. Я не хочу терять еще одного родителя по твоей вине.

С этими словами я возвращаюсь к книге, лежащей на моих коленях, не удостоив тетю прощальным взглядом.

Глава 8

Следующим утром я нахожу Феррика в его комнате. Судя по всему, он только что вышел из ванной, потому что с его подстриженных волос капает вода. Приоткрыв дверь, я наблюдаю за тем, как он встает в боевую позу, выставив перед собой шпагу. Феррик убирает одну руку за спину, делает глубокий вдох, и его ноги принимают новую позицию.

Я облокачиваюсь на дверной проем, восхищенная его точными движениями. Мускулы на его спине напрягаются и двигаются под кожей: с прошлого лета он стал намного крепче, и это сложно не заметить. Особенно когда он без рубашки. Феррик все еще тоньше Бастиана, но его руки и плечи увеличились почти вдвое, с тех пор как он начал тренироваться вместе с Касемом.

Во всю стену позади него тянутся полки, занятые пузырьками и банками. Они наполнены мхом, сушеной травой и какими-то разноцветными субстанциями, о происхождении которых я могу только догадываться.

– Что ты делаешь?

Феррик практически вскрикивает от удивления и роняет шпагу, которая со звоном падает к его ногам. Выругавшись себе под нос, он ударяется об угол кровати, заставляя меня поморщиться. Наконец он выхватывает из походного сундука помятую рубашку и прижимает ее к груди, чтобы прикрыться.

– Клянусь всеми богами, Амора, ты что, не умеешь стучать? – Его щеки заливаются таким ярким румянцем, что я не могу сдержать смех.

– Королевы не должны стучаться, – шутливо говорю я.