– Да? – удивился Люк. – Я мог бы поклясться, что это Сьюзен.

Дон остановился и посмотрел на Люка:

– Хватит этого дерьма, Стоун. У меня сегодня не лучшее настроение, впрочем, полагаю, как и у тебя. Ты будешь говорить и расскажешь, где сейчас находится Сьюзен. Ты понял меня? Ах, совсем забыл. Люка Стоуна нельзя сломать. Мы потеряем несколько дней прежде, чем получим от него хоть какую-то информацию. Но лично я так не думаю. Я считаю, ты быстро все расскажешь. У нас есть некоторое преимущество, если ты забыл.

– Ты сказал, что не тронешь мою семью.

Дон улыбнулся:

– А я и не трону. Тебе стоит знать, что твоя семья жива и в полном порядке. Но нам нужно узнать, где сейчас Сьюзен Хопкинс.

– Дон, Сьюзен – президент США.

Он покачал головой:

– Не тебе это решать, Стоун.

– Ты прав, не мне. Так решила Конституция.

Дон издал какой-то звук, напоминающий фырканье. Он посмотрел на двух агентов, идущих рядом с ними:

– Вы можете оставить нас наедине ненадолго?

Мужчины отошли ярдов на тридцать, остановились возле какой-то припаркованной машины и уставились на них с Люком. Они не собирались делать ничего, кроме как наблюдать за ними. Люк предположил, что они должны быть в курсе, что он даже со связанными руками и ногами смог бы убить Дона.

Дон прислонился к седану:

– Сынок, что ты творишь?

Люк посмотрел на него. Они общались с Моррисом достаточно долго, но, как оказалось, он никогда не знал его на самом деле.

– Нет, это ты что творишь, Дон? Что ты делаешь? Я не тот человек, который помог бы произвести переворот.

Дон покачал головой:

– Люк, как бы ты не называл это, все уже кончено. Жизнь идет вперед, а не назад. Билл Райан теперь президент Соединенных Штатов, нравится тебе это или нет. Твоя семья находится в опасности. Они все еще живы и их действительно не трогали. Ты можешь получить их обратно. Тебе всего лишь нужно принять правила игры. Я не могу поверить в твою упертость. У тебя не те карты на руках.

– Какой тебе толк от всего этого, Дон? Понятно, что ты не стал бы делать все это лишь потому, что Билл Райан является твоим старым другом по колледжу.

Дон кивнул:

– Ладно, справедливый вопрос. Если тебе это поможет сделать правильный выбор, я отвечу на него. Я устал от слабости Америки. Я устал от того, что наша страна вечно колеблется. Такого рода вещи никогда не происходили в моей практике и, честно говоря, я вряд ли был рожден для этого. Для меня все это невыносимо. Я устал каждый год выпрашивать деньги на содержание группы особого реагирования. Мы делали большую работу, ты сам это видел, ты являлся частью ее. А теперь все это хотят смыть в унитаз.

Люк начинал понимать:

– То есть Билл Райан выделит тебе денег на содержание группы?

Дон покачал головой:

– Нет. Билл Райан всего лишь пешка. Уверен, ты также понимаешь это. В этом деле замешаны другие люди. И они хотят видеть величественную Америку, также, как и я, также, как и ты. Сегодня Билл объявит меня кандидатом на должность Министра обороны.

Люк уставился на него. Он мысленно вернулся в ту ночь, когда на футбольном стадионе Военно-морской академии застрелили Дэвида Дэллиджера.

– Ты уверен, что тебе это нужно? Вчера я общался с твоим предшественником. Могу сказать, что его пребывание на этом посту закончилось довольно резко.

Дон улыбнулся:

– Дэйв изначально не подходил на эту должность. Он был военным, но не был воином. Сейчас нам нужны именно воины. Уверен, ты, как никто другой, понимаешь это.

– Дон, если мы начнем войну с Ираном, с Россией…

Дон поднял руку:

– Люк, не читай мне лекции по поводу русских.