С тех пор она становилась сильнее с каждым днем, а ее злые влечения отмирали в ней все больше и больше. Так что она, наконец, достигла высокого положения или степени милости, и врата Божественного Откровения и Царствия Небесного распахнулись перед ней и проявились в ней.

И так Душа через покаяние, веру и молитву вернулась к своему источнику и истинному покою и снова стала истинным и любимом сыном Бога, в чем Он мажет нам всем помочь Своим бесконечным милосердием. Аминь».

Иными словами, здесь просвещение, или иллюминация, души идет через сугубо христианское миросозерцание. Оно, скажем сразу, не считалось правильным, потому что было окрашено той мистикой, которая считалась неприемлемой для Римской церкви. Но и время уже было иное. Тем более, что сам Беме истинности существования Христа не отрицал, и у него нет пояснений, чем был для него этот древний образ — материальной или имматериальной сущностью. Христос Беме — это всего лишь светлое, истинное состояние Души, а Дьявол — ее темная, отвратительная суть.

Другое направление развития темы Грааля проникло в науку, которая счастливо положила начало изучению свойств химических элементов — алхимию. Поскольку это была наука столь же древняя, сколь и учение ессеев, породившее впоследствии христианство, то в ней существовало направление практическое (привычная нам алхимия, занимающаяся производством драгоценных металлов из никудышных субстанций) и герметическое, то есть более занятое поисками Единого Знания. Именно для людей, исповедующих доктрину поисков Философского камня, романы Грааля оказались совершенно мистическим текстом. Там они видели глубинную связь, но уже не с учением катаров, а собственными поисками. Может быть, именно романы о Граале и стали причиной рождения Ордена Розенкрейцеров. На самом деле то, что алхимики называли Великим Деланием, иллюминаты называли Светом: это процесс роста души, который преобразует косную материю в сияющий дух. И когда алхимики писали о Философском камне, то они имели в виду внутреннее перерождение, преображающее внешние свойства (отсюда и сияние, исходящее от лика святых, и нимб — переход материи в иное, духовное качество). В этом плане настоящая алхимии была химией души, а не химией материального мира. Недаром средневековый алхимик Ян Понтанус писал о всеобщем заблуждении касательно Философского камня так:

«Камень Философов уникален и един, но сокрыт и замаскирован множеством различных имен, и прежде, чем ты сможешь узнать его, тебе придется потратить немало сил; с трудом ты найдешь ого силой своего таланта. Он Камень водяной, воздушный, огненный, земной, флегматичный, холеричный, сангвинический и меланхолический. Он — Сульфур и одновременно Быстрое Серебро. Он обладает многими излишками, которые, я клянусь Богом живым, превращаются посредством нашего Огня в истинную и единую Сущность. Тот же, кто отделяет что-либо от нашего предмета, считая, что это необходимо, тот, вне всяких сомнений, ничего не понимает в Философии. Потому что все излишнее, нечистое, скверное, мерзкое и мутное, как и вся субстанция нашего предмета целиком, совершенствуется до состояния фиксированного духовного тела посредством нашего Огня. Этого Мудрецы никогда не открывали, по каковой причине очень немного людей овладели нашим Искусством, так как обычно считается, что от нечистого и скверного нужно избавляться. Теперь, исходя из сказанного мной, можно увидеть и разобрать свойства нашего Огня, каким образом он взаимодействует с нашей материей и как он преобразуется в ней. Этот Огонь не сжигает материю, он ничего не отделяет от нее, не разделяет и не отдаляет друг от друга части чистые и нечистые, как об этом говорят Философы, но превращает весь предмет Делания в чистую материю… Все, что можно найти у Гебера и других Философов, даже если читать сто миллионов лет, не поможет понять его, так как этот Огонь можно открыть только путем глубокого сосредоточения мысли; только лишь после этого станут понятны книги, и никак иначе.