Брук стиснула зубы, когда муж подтолкнул ее к креслу.

– Позволь, я помогу, – участливо предложил Лео, наклонившись, чтобы застегнуть ремень безопасности. Она сидела, вытянувшись в струнку, стараясь не дрожать от его близости, от прикосновения его горячих рук. Потом он поднял голову, и оказалось, что считаные сантиметры разделяют их губы. Брук поймала его недвусмысленный взгляд, и у нее перехватило дыханье.

Лео припал к ее губам долгим, медленным поцелуем, от которого у нее закружилась голова, а сердце забилось в груди часто-часто.

– Хватит. Перестань, – запротестовала Брук, отстраняясь.

– Перестать что?

– Перестань меня смущать. Вокруг же люди.

– Все уже спят, – прошептал Лео, – обнимая жену за шею и заглядывая ей в глаза. – Или смотрят телевизор. И вообще мне плевать, кто здесь чем занят. Ты сегодня такая красивая и соблазнительная, что я просто теряю способность здраво мыслить. Если честно, то я еще с прошлой ночи сам не свой. Все время думаю о том, что ты делала тогда со мной, особенно своим милым ротиком…

Он провел подушечкой большого пальца по ее еще не остывшим от поцелуя губам.

– У тебя удивительно красивые губы, – продолжал Лео. – Ты даже не представляешь, что я чувствую, когда они касаются меня. И как приятно наблюдать за тем, как твоя жена делает невообразимые вещи, и знать, что она сама этого хочет. Ты ведь никогда прежде не решалась ни на что подобное, если я тебя не просил. Господи, как мне хочется, чтобы ты снова доставила мне это удовольствие.

Брук разомкнула губы, и его палец скользнул внутрь, касаясь се языка.

– Лео, ради бога! – выдохнула она, отталкивая руку мужа. – Я… я не могу. Не здесь. Нет, не могу!

Лео удивленно посмотрел на жену. Он и не предлагал ей заниматься любовью прямо в самолете.

Брук дрожала от возбуждения. Только бы он не настаивал, подумала она, переполняемая желанием. Я не смогу ему противиться.

Смятенней страх смешались в ее сердце, порождая неизбывную печаль. Глаза заволокла пелена слез.

Боже, почему я все еще хочу быть с ним, ведь знаю, что он меня не любит, что между нами осталось лишь плотское притяжение? – терзала себя Брук.

– Да, конечно, не здесь, – пробормотал Лео, не понимая, что вызвало такую реакцию жены. – Прости, если я расстроил тебя. Я не хотел. Я никогда не заставил бы тебя делать что-то против твоей воли. Милая, не плачь! Я, наверное, не так понял твои взгляды. Думал… черт подери, какое теперь имеет значение, что я тогда думал!

Он обнял жену и притянул к себе.

– Иди сюда… тихо, тихо… Не плачь, родная… Ты просто переутомлена. Поездки всегда выматывают, а тем более с детьми… Скоро мы будем дома, и наша жизнь вернется в привычное русло. Все наладится. Правда? – Лео слегка отстранился и посмотрел в заплаканные глаза Брук. – Ты простила меня?

Она всхлипывала и молчала. Он вздохнул.

– Пойми, ты была так невообразимо хороша той ночью, что я никак не могу выкинуть это из головы. Любой нормальный мужчина на моем месте мечтал бы о повторении этой сказки. Но, поверь, у меня и в мыслях не было просить тебя делать это здесь, в самолете. Ни за что на свете я не стал бы обижать или унижать тебя. Никогда!

Из глаз Брук снова брызнули слезы, и Лео прижал ее к себе, не переставая твердить слова извинения.

Больше всего на свете она хотела простить и забыть – обо всем! Но ничего не получалось. В ее душе вырастало нечто иное – холодное и чужое, темное и опасное, сильное и страшное, – оно сидело внутри и грозило взорваться.

Ты слишком часто шла на компромиссы, слишком многим жертвовала ради спасения своего брака, шипел внутренний голос. Пора научиться отстаивать свое мнение! Пора показать этому бесчестному мерзавцу, что настал час расплаты за то, что он совершил.