Хм, подумал Рейли, вспомнив дом викария, где вечно стоял шум, и бегали дети. Неудивительно, что в непривычной для нее тишине девушка крепко заснула и ничего не слышала.

— Мы имеем то, что случилось, — сказал Уиклиф. — Надо искать выход из положения. — Он посмотрел на Рейли, и тот, глядя в глаза друга, почувствовал неловкость. Рейли не составило бы труда предложить несколько вариантов объяснения двусмысленной ситуации, но он понял, что обречен: Уиклифа удовлетворит один-единственный ответ.

Рейли мельком взглянул на Джейн. Конечно, она слишком молода для того, о чем думает Уиклиф. Откашлявшись, он сказал:

— Это зависит от нескольких факторов. Ну, например, сколько лет… э… юной леди?

Шарлотта посмотрела на него взглядом, полным сострадания, и Рейли почувствовал себя еще более обреченным.

— Восемнадцать лет.

От этих слов что-то оборвалось у Рейли внутри. И когда она успела вырасти, подумал он, с удивлением глядя на девушку в очках. Он знал многочисленных отпрысков семьи Троубридж, часто гостивших у сестры в Кастерли. Неужели Джейн восемнадцать?

У Рейли вспотели ладони, и по спине пробежал холодок. Он помнил, каких строгих правил придерживается его друг Уиклиф. Служанки, разбудившие Рейли своими воплями, наверняка уже разнесли весть по дому. А оттуда слух пройдет по всей деревне и доберется до отца девушки — самого викария.

Рейли вспомнил добрейшего Джона Троубриджа и чуть не застонал. Получается, он теряет либо его уважение и дружбу, либо свою свободу. Он понял неотвратимость своего шага.

— Полагаю, я должен выполнить свой долг. — Он повернулся к Джейн и, поклонившись, сказал: — Мисс Троубридж, окажите честь стать моей женой.

Обычно спокойная и рассудительная Джейн пришла в ужас от предложения Рейли и долго не могла успокоиться.

— Как ты можешь настаивать, чтобы я вышла за него замуж? — возмущалась она, но Шарлотта лишь посмотрела на нее с сочувствием и ничего не ответила.

Сама виновата. Надо было вернуться домой, пускай там шумно и постель узкая и жесткая. Вообще-то Джейн относилась к роскоши, в которой жила ее сестра, с некоторым презрением, но вчера не могла устоять против огромной постели и мягкой перины. И вот теперь расплачивается за свою слабость.

Утопая в мягких подушках, она погрузилась в сладкий сон. Не надо ни разнимать поссорившихся Джеймса и Томаса, ни успокаивать маленькую Дженни, ни думать о том, что может натворить Кит. Было только непривычное ощущение покоя да убаюкивающее шуршание дождя за окном.

Она не замечала, что кто-то лежит рядом, до тех пор, пока ее не разбудили крики. Кровать была такой широкой, что на ней без труда могло бы уместиться и полдюжины гостей, и никто никому бы не помешал.

— Я допустила оплошность. Но ничего… не произошло, — пробормотала она.

— Я знаю, дорогая, но, боюсь, это не главное, — возразила Шарлотта. — Поверь мне, в обществе имеет значение только внешнее приличие. У замужней женщины может быть сколько угодно увлечений, лишь бы она вела себя осторожно. А вот девушка не может себе позволить даже намека на непристойность.

— Но, Шарлотта, ведь мы не в Лондоне, а в каком-то захолустье, в Сассексе. Произошла случайная ошибка, пострадавших нет, и никто ничего не узнает.

Шарлотта сочувственно покачала головой, но по ее виду Джейн поняла, что сестра настроена решительно. При всей мягкости характера Шарлотта умела настоять на своем. Сумела же она, дочь простого викария, выйти замуж за аристократа, мрачно подумала Джейн.

— Тебя видели, Джейн. Слуги наверняка уже шушукаются, а уж в свете сплетни распространяются с быстротой молнии.