Боль немного утихла, а кровь оказалась банальным потом.

Можно было попробовать жить дальше… Плохонько, худо-бедно, но жить без Димки – ради Димки-маленького…

– Пойдем! – Надя за руку стащила Дим Димыча с кресла и повела за собой.

– А где папа? – плаксиво пропищал сын, не отрывая от рыбок глаз.

– Папа на небе, – жестко сообщила ему Надежда и, уже не таясь, снова достала виски и хлебнула.

Дим Димыч тихонько завыл, заскулил – то ли понял наконец, что папа никогда не вернется, то ли сообразил, что теряет и маму…

Ольга не сомневалась – и другие два «отделения» празднования запомнятся не только кулинарными шедеврами, но и душевной атмосферой, которую Леонид Сергеевич создавал одним своим присутствием.

Завтра предстояло организовать торжество для близких друзей и знакомых, а послезавтра – для коллег Леонида Сергеевича по кафедре кардиологии. И хоть Барышев-старший был немного бледен, то и дело потирал грудь, Ольга не сомневалась – вся эта суета, хлопоты, часы, проведенные на кухне, доставляют тестю радость и удовольствие.

Они уже и кедровку прикончили, и чаю с тортом попили, и романсы все по несколько раз перепели, а расходиться все не хотелось, хотя время давно перевалило за полночь и дети уж часа три как должны были спать…

– Петеньку няня на море забрала, – подперев кулаком подбородок, грустно продолжила Ольга свой рассказ. – У нее в Крыму дом, она своих внуков туда каждый год на все лето увозит…

– Скучаешь? – погладил ее по руке Леонид Сергеевич.

– Очень! – вздохнула Ольга. – Но за Петю я спокойна, он Анну Алексеевну любит. – Она улыбнулась, вспомнив, как Петька нежно называет няню Аней, и добавила: – По-моему, даже больше, чем меня.

– Ну, это глупости! – Леонид Сергеевич встал и бережно положил на диван гитару.

– Мы Аню все любим, – пояснил Костик, собирая вместе с Машей прямо на полу из конструктора, подаренного дедом, огромную средневековую крепость – с башнями, амбразурами и бастионами.

– Но уж точно не больше мамы! – воскликнула Машка.

Ей приходилось труднее всего на этом семейном празднике, потому что и новой кукле хотелось прическу сделать, и «строительство» под контролем держать.

Ольга налила всем крепкий свежезаваренный чай.

– А Миша в колледже, в Англии. Представляете, звонит мне и по-английски говорит. Их там только по-английски говорить заставляют, называется – обучение методом погружения. Но я-то его не понимаю!

– А я понимаю! – Бросив куклу и «стройку», Машка уселась за стол и положила себе на тарелку последний кусок торта. – Он в прошлый раз сказал, что по математике двойку получил! – с набитым ртом сообщила она.

– Как двойку? – Ольга замерла с поднесенной к губам чашкой, потом грохнула ее на блюдце так, что чай выплеснулся. – Понятно теперь, почему он не хочет, чтобы я его понимала! – Она возмущенно посмотрела на Сергея, но он, не разделив ее праведного гнева, только пожал плечами.

– Мама! – прожевав торт, укоризненно воскликнула Маша.