Гнев Эди исчез так же внезапно, как появился, а на его месте возник слабый, трепетный огонек надежды.

– Клиф, я не понимаю… Несколько дней назад ты говорил совсем другое.

Он выпустил одну ее руку и погладил Эди по лицу.

– Слова глупца и труса.

– Но что заставило тебя передумать? – Эди было необходимо знать, что вызвало в нем перемену. Ей было необходимо знать, может ли она верить тому, что читает в его глазах. Она должна была быть уверена.

– Ах, Эди. – Клиф робко улыбнулся. – Теперь я понимаю, что погиб в первую минуту, когда увидел тебя. – Клиф медленно покачал головой. – Бог свидетель, я старался это преодолеть. Я не хотел в тебя влюбляться. Последние два года жизни я уверял себя, что мне не нужна любовь. У меня одна из самых опасных профессий на свете, а я четыре дня назад разглагольствовал о том, как боюсь рисковать, как страшусь судьбы. И только сегодня утром, когда, проснувшись, почувствовал, как тяжело у меня на сердце, словно судьба уже нанесла мне смертельный удар, я понял, что мне поздно бояться. Худшее уже случилось. Я люблю тебя, и, как бы далеко ни убегал, как бы ни отрицал этот факт, он остается фактом.

– Клиф… – Эди не колеблясь скользнула в его объятия. Его руки крепко обхватили ее, так крепко, что Эди стало трудно дышать. Но ей и не нужно было дышать. Нужно ей было одно – чтобы Клиф держал ее так всю жизнь. Внезапно она почувствовала, что хочет быть еще ближе к нему, близко-близко. Она стала целовать его глаза, лоб, подбородок, то прижимаясь к нему всем телом, то делая – в шутку – вид, будто сейчас высвободится из его объятий.

– Эди, я люблю тебя, – шептал Клиф, уткнувшись лицом ей в волосы. – Я хочу пережить с тобой столько счастливых мгновений, чтобы их хватило на всю жизнь.

– И я люблю тебя, – трепетно выдохнула Эди. – И я буду счастлива разделить с тобой каждый миг нашей жизни. – Она радостно засмеялась, когда Клиф встал и подхватил ее с дивана.

– По-моему, сейчас самое подходящее время начать нашу совместную жизнь, – сказал Клиф хрипло, глядя на нее голодными глазами. Кровь начала гулко стучать в висках Эди, а сердце запело от радости.

– По-моему, ты совершенно прав, – Эди обняла его за шею, и он отнес ее в спальню.

Потом, лежа бок о бок, они обсуждали свое будущее.

– Мы будем готовить большой сочный бифштекс по крайней мере раз в месяц, – сказал Клиф, обдавая тело Эди теплым ласковым дыханием (они лежали, уютно прижавшись друг к другу, на узкой кровати Эди). – И отбивные… не реже чем раз в неделю, отбивные для бабушки.

Эди кивнула. Сердце ее было так переполнено, что она не могла говорить. Теперь, когда Клиф с ней рядом, ей удастся принять насчет бабушки правильное решение, она в этом не сомневалась, и они все трое превратят мгновения в золотые дни счастья и любви.

Эпилог

– Скорей, Клиф. Не то мы опоздаем, – позвала Эди.

– Иду, иду. – Клиф вышел из спальни, на ходу заправляя белую рубашку в темно-серые брюки. Он улыбнулся Эди, и сердце ее сжалось в груди. Когда же наконец она перестанет хотеть его?

– Как я выгляжу? – спросила она, подняв руки, чтобы убрать за ухо выбившуюся прядку волос.

Клиф подошел к ней и нежно погладил торчащий живот.

– Вы на пару выглядите превосходно.

Эди покраснела. Она была на седьмом месяце беременности и сегодня в первый раз надела широкое в сборках платье.

– Я выгляжу толстухой, – возразила она.