Декабрь, 17-е

Сохо и Чолк-Фарм, Лондон

Уже третий час Барбара Хейверс таскалась по магазинам на Оксфорд-стрит, прежде чем ей пришло в голову, что неплохо было бы застрелить Бинга Кросби. Или лучше того идиота, который сочинил этого «Маленького барабанщика», потому что, если оставить его в живых, то кто-нибудь другой, а не Бинг, обязательно будет мурлыкать «па-рам-пам-пам-пам», хотя бы один раз в час и во всех магазинах, начиная с первого ноября и до двадцать четвертого декабря[4].

Проклятая песня доставала ее с того момента, когда она вышла из метро на Тоттенхэм-Корт-роуд. Там ее поприветствовал уличный музыкант, исполнявший этот шедевр у эскалатора; эта же песня звучала в «Аксессуарах», перед «Старбакс» и при входе в Бутс. Слепой скрипач, который последние несколько недель ошивался у входа в «Селфриджиз», тоже отдавал должное этим сентиментальным соплям. Сие походило на китайскую пытку водой.

Имея всего одного члена семьи, для которого надо было купить подарок, Барбара обычно делала это с помощью каталога и телефона. Нужды ее матери были простыми, а желаний практически не существовало. Она проводила свои дни перед видеомагнитофоном, за фильмами с Лоуренсом Оливье, и чем раньше был снят фильм, тем лучше. А когда она не смотрела кино, то помогала сиделке ухаживать за другими постояльцами ее дома в Гринфорде. Сиделку и владелицу заведения звали Флоренс Маджентри – Миссис Фло для тех, кто пользовался ее услугами, – и Барбара должна была купить подарок и для нее. Обычно она искала презенты и для своих соседей, особенно для Хадии. Но до сего дня ее местонахождение так и оставалось неизвестным, и каждый прошедший день уменьшал надежду отыскать ее.

Барбара старалась не думать о Хадии. Она говорила себе, что ее поисками занимается частный детектив. Когда что-нибудь станет известно, Ажар сообщит об этом ей первой.

Ему она тоже искала подарок. Хотелось купить что-нибудь, что могло хоть на короткое время развеселить его. За недели, прошедшие с момента пропажи Хадии и ее матери, Таймулла становился все более и более молчаливым и старался появляться в своей квартире как можно реже. Барбара не могла винить его за это. Что еще он мог сделать? Ничего, если только не решил начать свои собственные поиски. Но куда бы он направился в этом случае? Мир огромен, а Анжелина Упман спланировала свой побег из Чолк-Фарм так, чтобы не оставить никаких следов.

Барбара старалась не терять надежду, что Дуэйну Доути все-таки удастся найти девочку и ее мать.

Но сейчас, здесь, на Оксфорд-стрит она все время возвращалась мыслями к тому последнему разу, когда была в этой части города. Летом, после очередной настоятельной рекомендации Изабеллы Ардери сделать что-то со своим гардеробом, Барбара вместе с Хадией приехала сюда, дабы заложить фундамент своего нового стиля. Они смогли приобрести несколько неплохих вещей и очень веселились при этом, а теперь все это ушло из ее жизни. Как результат, Барбара находилась в такой же депрессии, как и Ажар, но она понимала, что прав на это у нее гораздо меньше, чем у него. В конце концов, девочка не была ее  дочерью, хотя иногда она чувствовала именно так.

«Па-рам-пам-пам-пам» испытало терпение Барбары по крайней мере еще раз семь, пока она, наконец, не нашла того, что искала в подарок Ажару.

Рядом с Бонд-стрит стояли несколько красочно разукрашенных прилавков, на которых продавалось все, что угодно – от цветов до шляп. Среди всего этого великолепия один продавец торговал настольными играми. Среди них была одна, под названием КРАНИУМ[5]. «Игра для мозга? – подумала Хейверс. – Или о мозге? Или мозг необходим для того, чтобы играть в эту игру? В любом случае куплю», – решила она.