Ях вновь не на шутку испугалась. Опять её счастью грозила беда. Никак не ожидала она такой дикости от соплеменников. Ей казалось немыслимым спасти любимого от смерти и потерять по воле глупцов и трусов. Девушка бросилась за помощью к отцу. Тот хорошо понимал двусмысленность положения. Он всячески желал счастья дочери, и Керт представлялся ему достойным женихом. Но мнения в деревне разделились почти поровну, и он как глава общины не мог открыто пренебрегать желаниями и страхами доброй половины жителей. Так, чего доброго, недалеко до междоусобицы и кровопролития. Конечно, ради дочери Эф мог добровольно отказаться от звания старейшины и вождя. Но такое решение всё равно не истребит семена вражды и недоверия. В любом случае теперь Керта не оставят в покое. Но не зря Эф пережил сороковую весну. Жизнь научила многому. Он был хитёр, осторожен и мудр, хотя и выглядел простаком. Он никогда не ввязывался в бой, не просчитав путь к отступлению.

На этот раз он принял взвешенное решение, которое удовлетворило обе стороны. Как только Керт найдёт в себе силы встать на ноги и без посторонней помощи выйдет из землянки, Эф соберёт деревенскую сходку. Пусть выскажутся, а ему, Эфу, старому лису, будет что предложить народу. Пускай думают, что это их решение. На самом деле так решит Эф. Но пока он о том молчал. Даже с дочерью не поделился. Её любовь к Керту могла дорого обойтись Эфу. Он же хотел сохранить как власть и уважение, так и расположение Ях. Да и не следует ей лезть в мужские дела.

Уверенный в успехе собственных начинаний, Эф старался ободрить дочь, многозначительно ей подмигивал, улыбался да отшучивался. Последнее пугало Ях сильнее злословия иных деревенских безумцев. В конце концов она доверилась судьбе, отцу, богам, духам и Луне. Если они спасли Керта от неминуемой смерти, то какой им смысл забирать его сейчас? Глупая, глупая девочка. Она так ничего и не поняла из сказанного старухой Итуш.

Весть о чудесном исцелении Керта вмиг облетела деревню. Народ, позабыв домашние хлопоты, побежал к хижине колдуньи. Всем от мала до велика не терпелось взглянуть на героя последних сплетен и пересудов, разделивших людей на два непримиримых лагеря. Одни желали возрадоваться вместе с Ях, другие мечтали поскорее избавиться от пастуха.

У землянки Итуш случилось столпотворение. Деревенские толкались и ругались между собой. От криков и ругани заплакали младенцы на руках у матерей. Шум стоял неимоверный. Никогда такого не случалось в деревне. Эф как мог призывал к порядку, да только никто его не слушал. В сердцах старейшина приголубил посохом самого ретивого крикуна. Неожиданно шкура, закрывающая вход в землянку ведуньи, зашевелилась. Шум и крики, как по команде, стихли. Даже младенцы смолкли. Все замерли в томительном ожидании.

Собравшимся показалось, будто Керт появился прямо из-под земли. Те, что стояли в первых рядах, попятились, тесня остальных, наступая им на ноги. В толпе едва не началась давка, но Керт вовремя остановился. Он и сам испугался. И только старый многоопытный Эф не потерялся, поспешил восстановить пошатнувшийся порядок, дабы показать, кто здесь хозяин.

– Приветствую тебя, доблестный Керт, – с расстановкой пробасил старейшина, задавая тон и настроение собранию.

– Пребывайте во здравии, добрые люди, – неуверенно произнёс пастух, не зная, чего ожидать – проклятия или снисхождения.

– Смотрю, идёшь на поправку, кости срослись. Это ли не чудо? Благодари за то духов-покровителей, старуху Итуш и Ях, дочь мою.