— Их могут сожрать звери.

Митико явно растерялась.

— Да? Кстати, интересная мысль. Похоже, животные во время Флэшфорварда сознание не теряли. Или теряли?

Ллойд поскреб макушку.

— По крайней мере, сообщений о том, что земля где-то была усеяна мертвыми птицами, упавшими с неба, не поступало. Никто в новостях не говорил о жирафах, переломавших ноги. По всей видимости, явление имело отношение только к человеческому сознанию. Я читал в «Трибьюн» о том, что на шимпанзе и горилл, с которыми ученые общаются с помощью языка знаков, Флэшфорвард оказал определенное воздействие. Многие из них знаками сообщили, что находились в каких-то других местах. Но обезьянам не хватило словарного запаса и психологической тонкости, а потому подтвердить или опровергнуть, что они действительно видели собственное будущее, было невозможно.

— Это не имеет значения. Большинство диких животных так или иначе не нападают на жертву, находящуюся в бессознательном состоянии. Они не питаются падалью, что обусловлено естественным отбором. Нет, я уверена, что мы сумеем предупредить почти всех, а те немногие, до кого не дойдет весть о новом эксперименте, не подвергнутся особой опасности.

— Ну хорошо, допустим, — отозвался Ллойд. — Но мы не можем просто взять и объявить о том, что намерены повторить эксперимент. По крайней мере, швейцарские и французские власти не дадут нам это сделать.

— Дадут, если мы получим от них разрешение. Если мы получим разрешение от всех остальных.

— Ой, перестань! Ученым, конечно, интересно, можно ли воспроизвести результат эксперимента, но какое до этого дело всем остальным? С какой стати весь мир станет давать нам такое разрешение? Люди пойдут на это разве что только для того, чтобы возложить всю вину на меня и ЦЕРН.

Митико часто-часто заморгала.

— Ты не понимаешь, Ллойд. Все только и мечтают, чтобы еще разок заглянуть в будущее. Не только у нас с тобой что-то сорвалось из-за видений. Люди хотят узнать больше о том, что им уготовило грядущее. И если ты скажешь, что они смогут снова заглянуть в далекое завтра, никто не станет чинить тебе препоны. Наоборот, люди горы сдвинут, чтобы это случилось.

Ллойд молчал. Он задумался над тем, что сказала Митико.

— Ты так считаешь? — наконец произнес он. — А мне кажется, будет просто ужасное сопротивление.

— Нет-нет. Всем любопытно. А тебе разве не хочется узнать, кто была та женщина? — Пауза. — Разве тебе не интересно, кто стал отцом моего ребенка? Кроме того, если ты ошибаешься насчет невозможности изменить будущее, то, может быть, мы все увидим совсем другое грядущее — такое, в котором Тео не погибнет. А может быть, ему удастся заглянуть в другое время — пять лет спустя или пятьдесят. Но главное: на планете нет ни одного человека, который не мечтал бы о новом видении.

— Не знаю, не знаю… — покачал головой Ллойд.

— Ну хорошо. Тогда попробуй посмотреть на это с другой точки зрения. Тебя мучает чувство вины. Если ты попытаешься повторить Флэшфорвард и у тебя ничего не выйдет, значит, БАК тут все-таки ни при чем. И тогда ты сможешь расслабиться.

— Возможно, ты права, — сказал Ллойд. — Но как нам получить разрешение на повторение эксперимента? Кто может дать такое разрешение?

Митико пожала плечами.

— Ближайший город — Женева, — сказала она. — Чем знаменита Женева?

Ллойд сдвинул брови. Ответов могло быть много. И вдруг его озарило: Лига Наций, предшественница ООН, была основана в Женеве в 1920 году.

— Ты предлагаешь обратиться с этим предложением в ООН?

— Конечно.